Волшебный корабль. Робин Хобб

молоко – иногда на сутки, но иногда и на месяц.

      А еще – насекомые, и лихорадка, и стремительный поток, мгновенно уносивший все, что в него попадало… И тем не менее пращуры в итоге снялись с обжитого места вовсе не из-за опасностей и тягот тамошней жизни. Причиной была странность. Морок, наползавший с реки. Он заставлял женщину, спокойно месившую тесто для хлеба, срываться и бежать в необъяснимом ужасе. А в мужчину, мирно собиравшего хворост, столь же необъяснимо вселялся порой настоящий демон саморазрушения, и человек очертя голову бросался в ревущий поток. Из трехсот семидесяти домохозяев – ныне легендарных первопоселенцев – через три года уцелели всего шестьдесят две семьи. Они покинули реку и двинулись на юг, пытаясь осесть то тут, то там… Цепочка покинутых поселений отмечала их путь. Окончательно зацепиться за землю они сумели лишь здесь, на берегу залива Торговцев. На безопасном отдалении от реки и всего, что она с собою несла.

      О тех семействах, что предпочли все-таки остаться возле реки, упоминать всуе не стоило. Торговцы из Дождевых чащоб еще оставались как-никак родней и необходимой частью Удачного. С этим следовало считаться. Все еще следовало.

      – Давад? – Роника потянулась к нему и тихонько погладила руку старого друга. – Прости меня. Я наговорила грубостей. Да все о таком, о чем не следовало бы вспоминать…

      – Ничего, – выдавил он, не отнимая рук от лица. Когда все же он наконец поднял голову, то был очень бледен. – Кстати, все то, о чем мы, представители старинных семейств, стараемся между собой не говорить, среди новичков составляет повод для повседневного трепа. Ты замечала, может быть, – очень немногие из них привозят сюда дочек и жен. И поселяться здесь они вовсе не собираются. Да, они намерены скупить землю, усесться в Собрании и выкачивать из нашего края состояние за состоянием… Но жить-то будут в Джамелии, а здесь – появляться наездами. И семьи там останутся, и дети там будут рождаться, и сами, когда состарятся, окончательно туда переедут, а сюда хорошо если пришлют сына или двух – присматривать за делами… – Тут он презрительно фыркнул. – Я вполне уважаю поселенцев с Трех Кораблей. Когда они явились сюда, мы честно объяснили им, что к чему и какую цену им придется платить за убежище в наших местах. Они все равно решили остаться… Но этих новых, понаехавших снимать сливки с урожая, нашей кровью политого, – видеть не могу.

      – Следует винить не только их, но и сатрапа, – согласилась Роника. – Он нарушил слово, данное нам его предком Эсклеписом. Тот ведь клялся, что никому больше не даст здесь надела земли, если только наше Собрание не одобрит. Поселенцы с Трех Кораблей явились сюда с пустыми руками, но не чурались никакой работы – и стали одними из нас. Но эти! Налетают, грабастают землю – и знать не хотят, кого обижают! Взять хоть этого Фелко Тривса. Прикупил участок на склоне холма и пустил туда пастись скот, нимало не задумавшись, что в долине под ним – родники, откуда берет воду пивовар Друр! Теперь в тех родниках вода – что коровья