Обрученная с Розой. Симона Вилар

мой дом. Наглец! Я прикажу слугам отделать тебя, как паршивого щенка!

      – Болтовня, – спокойно сказал Филип. – Вы на это не пойдете, ибо побоитесь мести с моей стороны. Итак, прощайте, малодушный сэр. И да убережет Господь ваших детей стать похожими на вас!

      Он повернулся и двинулся прочь. Его шаги гулко отдавались в высоких пустых переходах. Сталь кольчуги позвякивала при каждом движении.

      Сэр Ричард Вудвиль какое-то время глядел ему вслед, а затем со стоном рухнул в кресло.

      Элизабет не выдержала и бросилась к нему:

      – Отец! Отец!..

      Она ничего не могла прибавить, ее душили слезы. Рыцарь отшатнулся от дочери:

      – Боже правый! Лиз, ты подслушивала?

      Элизабет молчала. Внезапно сэр Ричард оттолкнул ее от себя:

      – Прочь! Уходи! Не смей показываться мне на глаза, низкая шпионка!

      Девушка, рыдая, взбежала наверх.

      После этого случая их отношения стали ровными и холодными. А потом нагрянул жених – нарядный шумливый Джон Грэй, и сэр Ричард увивался вокруг будущего зятя. Он явно торопил его со свадьбой, но Элизабет уже гораздо меньше нравился этот крепкий, пышущий здоровьем человек с громовым голосом и роскошной волнистой бородой. Не отдавая себе в том отчета, она непрестанно думала о Филипе Майсгрейве.

      В один из серых туманных дней в начале зимы лорд Грэй с Элизабет и ее отцом отправились в местную церковь к обедне. Сэр Джон весьма гордился красотой юной невесты и старался как можно чаще появляться с ней в людных местах.

      Элизабет помнила, что ехала на крупном буланом жеребце, в высоком дамском седле со спинкой и подлокотниками. На ней был плащ из бледно-лилового сукна, подбитый дорогим мехом, а ее светлые мягкие волосы были перевиты жемчужными нитями. Элизабет знала, как она хороша, и гордилась собой. В церкви она величественно прошла сквозь толпу и опустилась на колени между отцом и женихом, чувствуя на себе множество взглядов. Ей было трудно сосредоточиться на молитве, и она повернула голову. Неподалеку, опершись плечом о колонну, стоял Филип Майсгрейв и пристально рассматривал ее.

      Элизабет побледнела, но не могла отвести от него глаз. На хорах затянули новый псалом, и девушка попыталась погрузиться в молитву, но не смогла. Взгляд Филипа преследовал и жег ее.

      Позже, когда по окончании службы лорд Грэй собрался было подать невесте святую воду, молодой Майсгрейв опередил его и, зачерпнув из чаши, с вежливым поклоном поднес воду Элизабет. Страшась поднять глаза, девушка лишь слегка коснулась его крупной красивой руки с длинными пальцами.

      На выходе из церкви она услышала, как жених спросил у ее отца, кто сей невежда, предложивший святую воду его невесте.

      – Это и в самом деле невежда и дикарь, – ответил Вудвиль. – Но лучше держаться от него подальше.

      Лорд Грэй принялся возбужденно шуметь, что проучит любого, кто станет увиваться вокруг его невесты, однако на том дело и кончилось.

      Между тем приготовления к свадьбе шли полным ходом. Был назначен день, для невесты