Из шпаны – в паханы. Евгений Сухов

произнес Григорий, хотя, кроме стоящего рядом Сверчинского, его и так никто не смог бы расслышать.

      Кондрат Сергеевич бросил быстрый взгляд на вход в «Метелицу».

      Ожидание и так уже затянулось. Сверчинский подумывал о том, чтобы ворваться в трактир и учинить арест Паленого прямо на месте. Но, во-первых, пришлось бы в этом случае раскрыть информатора, а во-вторых, чекист не был уверен, что силы окажутся равными. В его распоряжение выделили всего лишь двух молодых красноармейцев. Сверчинский не имел права рисковать ценной кадрой понапрасну.

      Но в итоге терпение Кондрата Сергеевича было вознаграждено. На крыльце «Метелицы» появился высокий молодой человек в сером полупальто и залихватски заломленном на затылок картузе. В зубах Паленого дымилась только что прикуренная папироса, а на правой руке беззастенчиво повисла полупьяная девица.

      – Я могу идти, Кондрат Сергеевич? – осторожно поинтересовался Боярышников.

      – Да, иди, Гриша, – Сверчинский тут же обернулся к красноармейцам. – За мной, товарищи. Соблюдайте бдительность и помните, что, согласно распоряжению товарища Лепехи, у вас есть полное право стрелять на поражение. Хотя… – чекист пристально посмотрел в глаза каждому из подчиненных. – Будет гораздо лучше, если мы сможем взять этого фрукта живым.

      Григория уже как ветром сдуло. Паленый тем временем, обняв девицу за талию, неспешно спустился с крыльца и свистнул, подзывая извозчика. Одна из пролеток, всегда дежуривших рядом с «Метелицей», тронулась в его направлении.

      Сверчинский быстрым шагом пересек улицу.

      – Товарищ! – окликнул он Паленого и тут же обхватил пальцами рукоятку лежащего в правом кармане плаща револьвера.

      Жиган резко обернулся и понял все без лишних объяснений. Двое красноармейцев в шинелях и человек в кожаном плаще…

      Паленый сунул руку в карман и выстрелил через ткань полупальто. Выстрел получился неточным, но пуля пролетела в опасной близости от чекиста. Сверчинский выхватил револьвер. Оба красноармейца схватились за винтовки. Однако никто из них выстрелить так и не успел. Паленый грубо схватил девицу за волосы и притянул к себе.

      – Назад! – крикнул он.

      В руке жигана появилось оружие, и холодное смертоносное дуло ткнулось девице в висок. Та истошно завизжала и попыталась вырваться. От дикого страха хмель как рукой сняло. Но Паленый притянул к себе девушку еще крепче. Почти вся его сухощавая фигура скрылась за живым щитом.

      Сверчинский остановился. Рядом с ним замерли и красноармейцы. Но стволы винтовок по-прежнему были направлены на жигана.

      – Брось дурить, Паленый! Отпусти ее, – металлическим голосом произнес Кондрат Сергеевич. – Мы хотели только поговорить…

      – Да пошел ты, красноперый! Знаю я ваши разговоры.

      Пролетка остановилась за спиной жигана. Он стал отступать назад, не забывая при этом прикрываться визжащей девицей. Сверчинский лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации.

      Паленый уже занес одну ногу на подножку пролетки и вынуждено открылся.