Призраки не умеют лгать. Аня Сокол

в свете того, что врач, наблюдавший Злату в то время, уже десять лет как вышел на пенсию, звучало это неубедительно.

      Обратно Дмитрий шёл в глубокой задумчивости, пытаясь расставить все факты в логическую цепочку. Зачем столько сложностей, чтобы скрыть умершего ребёнка? Это горе, а не позор. От кого хранили эту тайну? Родители очень хотели оградить выжившую девочку. От чего? От смерти или от проклятия имени?

      Псионник так бы и прошёл мимо, если бы его не окликнули.

      – Дмитрий Борисович!

      Лена махнула рукой из-за ограды маленького больничного парка. Две аллеи, десяток скамеек, декоративные кусты, деревья и каменные урны. Надо же больным где-то гулять, хотя он предпочёл бы смог дороги условно чистому воздуху этой искусственной лесной полосы в комплекте с больничной койкой.

      Пока он бродил по корпусам, Алленария вывезла бабушку на улицу. На этот раз бывшая глава службы контроля не ограничилась мимолётным взглядом, теперь он видел в её глазах то, что позволило ей стать единственной в своём роде, незыблемой, железной.

      – Значит, это вы лучший сотрудник Адаиса, – Нирра не спрашивала, она констатировала не очень приятный факт.

      – Да. Хотите оспорить? – дерзкие слова, глупые.

      – А есть смысл? – тон старухи был ироничным. – Что узнали? – вопрос без перехода, он и сам это умел.

      – Лен… Алленария рассказала о двойнике?

      – Алленария рассказала всё.

      – Бабушка, – девушка предупреждающе положила свою узенькую ладошку ей на плечо.

      И на миг, когда Нирра в ответном жесте накрыла её своей морщинистой рукой, на лице старухи проступило что-то другое. Связь младшего и старшего поколений, сколько бы ни твердили об их разобщённости временем. Любовь протягивает мосты и не через такие пропасти. У него никогда ничего подобного не было и, наверное, уже не будет.

      – Именно таким я вас себе и представляла, – сказала женщина после паузы.

      «Когда?» – горький вопрос так и не сорвался с его губ.

      – Вы просмотрели медкарту Златы?

      Ну, и кто тут ведёт расследование?

      – Да. Но я хотел бы послушать, что вы сами помните.

      – Думаешь, я впала в маразм?

      – Что вы, я далёк от этой мысли, – к сожалению, тон Дмитрия если не доказывал обратное, то выдавал крайнюю степень раздражения. И почему она так его злила, эта беспомощная старуха?

      – Я тогда постоянно жила в Заславле…

      «В имперском корпусе, – мысленно добавил он. – И вам не было особого дела до сына».

      «Да, – ответили её глаза, – я была занята».

      – Сергий так радовался, строил планы. Я приезжала, видела огромный живот, трогала его, чувствовала толчки ребёнка. Всё было хорошо.

      – Почему она рожала так далеко от города? Заштатный областной роддом, в соседнем районе не лучший выбор.

      – Я сама испугалась, когда узнала, – Нирра покачала головой. – Тем более что у Златы были осложнения. Не спрашивай