Гуров против Гурова. Николай Леонов

за все время не проронивший ни слова, оторвался наконец от изучения меню. С того момента, как он приехал в «Радугу», он еще не съел ни кусочка и не выпил ни грамма спиртного. Иваныч искоса наблюдал за дагестанцем.

      – Из чего это блюдо, красавица? – Осман указал пальцем нужную строчку.

      – Из баранины, – склонилась к нему официантка.

      – Точно не свинина? – усомнился Осман. – Я не ем свинину.

      – Это баранина. Уверяю вас.

      – А как я узнаю, что вы не пытаетесь меня обмануть?

      – Завянь, Осман, – неприязненно поморщился Жора. – Хорош портить всем настроение своим религиозным нытьем. Работаем без расслабона, брат. Верно, детка? – Официантка не смогла удержать равновесия и плюхнулась Жоре на колени. – Если будет выделываться, пусть сидит голодный, в натуре. А нам какой понт за него голову ломать?

      Иваныч неспешно раскурил ароматизированную сигарету с запахом ванили. В дверях кухни появилась Вероника и щедро одарила мужчину улыбкой. Иваныч прекрасно осознавал, что его отношения с этой девушкой постепенно переходят на более серьезный уровень, но его это нисколько не беспокоило. Неудачный двухлетний брак с коренной уроженкой Белоруссии остался в прошлом, он уже и не вспоминал о нем.

      – А у вас есть что-то из курицы? – спросил Осман.

      – Все блюда в меню.

      Иваныч глубоко затянулся, пустил густую струю дыма под потолок и выпил рюмку конька. Легонько ткнул Франта кулаком в плечо и сказал:

      – Выйдем на пару слов.

      – О’кей, – поднялся Андрей, и двое мужчин вышли на улицу. Солнце плавно катилось за горизонт. В руке Франта пискнул брелок сигнализации, и он предложил:

      – Сядем в машину?

      Иваныч молча кивнул, сошел с тротуара и потянул на себя дверцу с пассажирской стороны. Андрей занял место за рулем. Долгое время никто из них не спешил нарушать установившееся молчание. Наконец Франт не выдержал и спросил:

      – Тебя что-то беспокоит, Полковник? Я чувствую, как ты паришься, но не могу понять почему. Может, поделишься? Облегчишь душу, так сказать?

      Иваныч пожал плечами. Машинально пригладил рукой аккуратно уложенные черные как смоль волосы.

      – Не то чтобы парюсь, Андрей, но кое-что меня беспокоит…

      – Что?

      – Осман.

      – А что с ним не так? – Франт откинулся на спинку сиденья и заложил обе руки за голову. – Нормальный мужик. Странности у него, конечно, есть, не спорю. Но исключительно на религиозной почве. А в остальном… Я могу сказать тебе совершенно точно одно, Полковник. Осман никогда не продаст. Я вытащил его из такого дерьма, что он мне по гроб жизни обязан. Ему же по закону лет двадцать светило, не меньше.

      – Я в курсе. Но дело тут вовсе не в доверии, Андрей. Дело в исполнительности. И в полной концентрации. А Осман частенько витает в облаках.

      – Это так только кажется, – заступился за протеже Франт.

      – Да ну? – Левое веко Полковника нервно дернулось. – А то, что после прошлого дела он забыл перебить номера