Шашлык из козла отпущения. Наталья Александрова

а свободно змеилась вдоль спины.

      Надежда прошла вдоль полуразрушенной парковой ограды и оказалась возле калитки. Собственно, от этой калитки остались только два каменных столба, увенчанных какими-то диковинными птицами. Должно быть, сама калитка была кованой, чугунной, и ее давно уже сдали на металлолом местные умельцы.

      Сразу за калиткой начиналась тропинка, уходящая в глубь парка, и Надежда решительно ступила на нее.

      Едва она вошла в парк, ее окружили тонкие и терпкие запахи – запах осенней листвы, влаги и увядания, запах прежней, давно ушедшей и забытой жизни.

      Надежда шла по тропинке, шурша листьями, и представляла, каким был этот парк, допустим, сто лет назад.

      По этим дорожкам и аллеям прогуливались дамы в широкополых шляпах, барышни в кисейных платьях, мужчины в светлых костюмах и лайковых перчатках… По таким же осенним листьям пробегали борзые и охотничьи собаки…

      В кустах зашуршало, и на тропинку перед Надеждой Николаевной выбежал красивый черно-белый спаниель.

      На какое-то мгновение Надежде показалось, что таким образом материализовались ее мысли о прошлом, она даже закрыла на секунду глаза и снова их открыла…

      Спаниель никуда не делся. Он стоял перед Надеждой, приветливо виляя хвостом.

      – Маркиз, не приставай к прохожим! – донесся из-за кустов приятный мужской голос, и на тропинку вышел, опираясь на трость, немолодой мужчина в светлом плаще и старомодной шляпе. Надежда вспомнила, что уже видела этого человека, когда проезжала мимо парка сразу по прибытии в Козодоев.

      В наши дни встреча с незнакомым мужчиной в пустынном парке может быть небезопасной, но этот мужчина, как и его спаниель, с первого взгляда вызвал у Надежды доверие.

      – Он не пристает, – улыбнувшись незнакомцу, проговорила Надежда. – Он просто подошел познакомиться.

      – Ну и как? – спросил мужчина. – Познакомились?

      – Ну, я теперь знаю, что его зовут Маркиз. А меня – Надежда Николаевна…

      – А меня – Сергей Сергеевич, – представился мужчина и старомодным жестом приподнял шляпу.

      Доверие, которое с первой секунды почувствовала к нему Надежда Николаевна, упрочилось.

      – Хорошее имя – Надежда! – проговорил ее новый знакомый, приближаясь. – Не слишком распространенное, а главное – оптимистичное. Надежда – это последнее, что остается с нами в любых испытаниях… Вы ведь недавно в нашем городе?

      – Только вчера приехала.

      – И как он вам? – В голосе Сергея Сергеевича прозвучала интонация, какая бывает у любящих родителей, когда они говорят о своем болезненном, но горячо любимом ребенке.

      – Ну, честно говоря, первое впечатление было не очень благоприятным, – призналась Надежда. – Но когда я увидела парк, это меня со многим примирило…

      – Да, – оживился мужчина. – Это замечательный парк! Он почти без изменений сохранился с начала XIX века! Конечно, усадьба сильно пострадала, но сам парк, его планировка почти такие же, как двести лет назад!

      – Да что вы говорите? –