Врата Галактики. Михаил Ахманов

столкновения с другими расами. Это облегчало полеты в зону любого конфликта.

      Марк мог бы сказать, что он урожденный тхар, а тхары – особое племя, преданное своей планете. Но и это было бы неправдой – ведь тысячи тхаров служили в Звездном Флоте, в Дипломатическом Корпусе, в наемниках лоона эо, а кое-кто, подобно Павлу, сыну Ксении, переселялся в материнский мир. Истина же состояла в том, что на Тхаре – или на Рооне, или на Эзате – было желательно иметь Судью, и Марк Вальдес, потомок фаата, годился для этой роли лучше всех. Войны Провала заняли сто тридцать лет и завершились разгромом пришельцев – разгромом, но не миром; с Четвертой Войны прошел уже век без малого, и казалось, что Мирам Окраины никто не угрожает. Никто, кроме дроми, но эта опасность была понятной, а значит, поддающейся учету в планах обороны. Фаата же были неизвестным фактором. Они не пытались больше пересечь Провал, атаковать системы Молота или другие пограничные районы, но это не стоило считать знаком миролюбия. Их активность в черной бездне меж Рукавами Галактики не прекращалась; то один патрульный корабль, то другой погибал в поле коррозионных мин или от другого странного оружия, не имевшего земных аналогов. И никто не ведал, чем диктовались такие демарши – то ли стремлением защититься, то ли попыткой взять реванш.

      – Здесь опасное место, – произнес Марк. – Мы живем на краю Провала точно на океанском берегу, а это сулит всякие неожиданности. Вспомните, Анте, земную историю: в Америке были великие царства, страна майя, империи инков и ацтеков, но однажды из-за океана явились люди на кораблях, в броне, с пушками и мушкетами. Пришли и уничтожили прежних владык. Царства их пали, сельва поглотила города, святыни были разрушены, а земли достались пришельцам.

      – Простите, Марк, вы не ответили на мой вопрос, – сказал Бранич. – Мы не ацтеки, а фаата – не конкистадоры с пушками, и тут я не усматриваю аналогий. Место здесь опасное, согласен, но есть Сторожевая эскадра, есть патрули и базы на Гондване и Ваале. Кто бы ни пересек океан, наши святыни им не порушить.

      Марк покачал головой.

      – На Фронтире война, мы сражаемся с дроми у Бетельгейзе, у Новой Эллады, у сектора лоона эо… Мы пытались с ними договориться – вы, очевидно, помните о советнике Петерсе?.. – да, мы пытались, но с нулевым, даже трагическим результатом. Война будет тяжелой и продлится еще долго… я думаю, не один десяток лет… Знают ли об этом фаата? Бог ведает, бог или Владыки Пустоты… Но нельзя допустить их нападения на Федерацию. Удар в спину – это страшно, Анте! Поэтому я здесь.

      – Но Сторожевая эскадра… – начал Бранич.

      – Эскадра, не флотилия и не флот! В ней фрегаты и корветы, а крейсера – на Фронтире. Эскадра не защитит от серьезного противника.

      Бранич высоко поднял брови.

      – А вы? Что можете сделать вы?

      – Вступить в переговоры. Это мой долг. Я – Судья Справедливости.

      – Разве с фаата можно договориться? Или вы рассчитываете…

      Анте не закончил мысль, но Марк понял, о чем речь. Он усмехнулся,