Женщина-рисунок. Татьяна Тронина

«Гусиная шейка», «Попробуй отними» и «Красный трюфель». Фабрика «Б. Чиркунов» считалась преемницей старых традиций. – Помню фильмы с замечательным молодым актером Гойко Митичем, в которых он исполнял роль Чингачгука…

      – Да нет, Бронислава Антоновна, мы об индийцах говорим! О тех, которые в Индии живут… Бхагавад Гита как она есть!

      – Какая Бхагавад? Камасутра!

      – А, «Зита и Гита»! – сообразила наконец Потоцкая.

      Лева Итин быстро перехватил несколько бутербродов с праздничного стола и, жуя на ходу, стал пробираться обратно к Соне.

      Соня юркнула в сторону и спряталась за Потоцкой.

      – Бронислава Антоновна, расскажите, пожалуйста, как вы свои замечательные обертки придумывали? – спросила Соня у своей пожилой коллеги. Спросила тем не менее с искренним интересом.

      – Ой, деточка, сама не понимаю… Так уж вышло! – оживилась Потоцкая. – Сядем вот сюда, на диванчик, я расскажу… Я ведь после окончания художественного училища пошла работать в «Медкнигу». Рисовала иллюстрации к учебникам по анатомии человека. Да, а ты как думала! Ведь фотография всех тонкостей человеческого организма не передаст, только художник сможет изобразить печень или там селезенку так, чтобы будущий медик их уж никак не перепутал…

      – Ой!

      – Да-да! От меня зависело, насколько хорошие врачи будут работать у нас впоследствии в медицинских учреждениях… Ради такого дела мне пришлось выучить анатомию! Хоть ночью сейчас разбуди – расскажу строение черепа и как должна выглядеть кровеносная система… Мускулюс трицепс, мускулюс квадрицепс, мускулюс глютеус, делириум тременс… До сих пор помню латынь! Часто приходилось рисовать с натуры.

      – Ой…

      – Да-да, деточка… Однажды меня случайно заперли в морге, и я целую ночь… Впрочем, я отвлеклась – вы же, деточка, хотели узнать, как я стала рисовать обертки?

      – И как же? – Соня краем глаза следила за лавирующим вокруг столов Левой. Итин, слава богу, пока еще не нашел ее. Потом отвлекся на новую порцию бутербродов…

      – Партия сказала – «надо». И меня направили на кондитерскую фабрику, – продолжила свои воспоминания Бронислава Антоновна. – Первый заказ – нарисовать коробку конфет к юбилею Седьмого ноября. Создать макет, так сказать, коробки… И дали указание – Ленина и Мавзолей рисовать нельзя.

      – Почему? – спросила Соня.

      – Это слишком серьезные изображения для конфет. Я целую ночь не спала, все придумывала, что бы такое изобразить на коробке… И придумала! Нарисовала Зимний дворец и марширующих на его фоне матросов. Получилось очень торжественно и празднично! Мне за этот рисунок потом дали огромную по тем временам премию!

      – Здорово! А у нас на худсоветах очень строго… – призналась Соня.

      – Деточка, ваши худсоветы по сравнению с нашими, тогдашними – просто утренник в детском саду! – замахала руками Потоцкая. – На наших как начнут разбирать, соответствует ли рисунок идеологически-воспитательным целям… Ведь конфеты дети едят! Сколько раз худсовет не одобрял моих рисунков! И оставалась я с носом,