Моя любимая девочка. Марина Серова

к тому же недавно поссорились с убитой, так что, может быть, не зря вас подозревают, а?

      Коротков застыл с раскрытым ртом, не зная, что ответить. Тут поспешил вмешаться Веселовский, вид которого в последние минуты свидетельствовал о том, что он уже и сам не рад, что взялся помочь своему непутевому другу.

      – Таня, Таня, – заговорил он, – Виталий просто измотан, он боится, пойми, пожалуйста, его состояние! Он никого не убивал, за это я могу поручиться, лично!

      – Никого не убивал! – вторил ему Коротков, который, кажется, перепугался, что я сейчас плюну и уйду. – Вы меня простите, пожалуйста, э-э-э… Забыл спросить, как вас зовут?

      – Зовут меня Татьяна Александровна, фамилия Иванова, – сухо представилась я. – И хочу сразу расставить все точки над «i». Если я берусь за дело, то довожу его до конца. Своего клиента не бросаю и не подставляю. Информацию личного характера, которую он мне предоставляет, не разглашаю. Но к себе требую уважительного отношения. Не допускаю высокомерного и грубого тона, а также указаний, как мне вести расследование. Расценки мои вам уже известны от Альберта, присовокупите к ним еще и текущие расходы. Расчет за каждый день. Я также не выполняю функций адвоката – я устанавливаю истину. Так что если выяснится, что убийца все-таки вы, не обессудьте: я передам вас в руки властям. Таковы мои условия. Если вы с ними не согласны, я немедленно уезжаю по своим делам и тут же забываю о вас навсегда!

      Я говорила очень спокойно, но холодно, твердо и четко, чеканя каждое слово. После моей тирады повисла тишина. Коротков и Веселовский притихли, наконец Виталий Владимирович уныло произнес:

      – Простите, Татьяна Александровна, я все понял. Я… Это… Прошу, чтобы вы все-таки все расследовали. Расчет на сегодня получите у Альберта, мы потом с ним сочтемся.

      – А завтра? – уточнила я.

      – А вы что, за один день все не узнаете? – шепотом спросил Коротков и опустил глаза.

      – Нет! – не удержалась я от злорадного тона.

      Коротков вздохнул.

      – Альберт… – обратился он к своему приятелю. – Ты уж разрули там, ладно? Я тебе сразу все отдам, как только выберусь отсюда.

      – Ладно уж, – вздохнул Веселовский. – Не переживай.

      – Итак, где можно найти мужа убитой, кроме как дома? Или где мать этой Наташи?

      – Да не знаю я! – прижал руки к груди Коротков и чуть не заплакал, всем своим видом выражая горячее желание, но невозможность помочь. Вы лучше у соседей спросите, они точно знают. Им все надо, они везде свой нос суют!

      – Пока что я вижу, что это вы свой нос сунули куда не следует, – заметила я, поднимаясь. – Ладно, мне пора.

      – Тебе принести что-нибудь? – обратился к Короткову Веселовский.

      – Не надо мне ничего! Татьяна Александровна, вы… – смутился Коротков. – Найдите убийцу, Татьяна Александровна, поскорее!

      В его голосе зазвучали плаксивые интонации, и я не поняла, чего Виталию Владимировичу не хочется больше: париться в СИЗО или платить за лишние дни расследования.

      – Я, конечно же, сделаю все, что смогу, – пообещала я. – Так что не переживайте.

      – Жена