Брак по контракту. Татьяна Герцик

наконец-то убрался.

      Стас расправил плечи и, что-то довольно насвистывая, вышел в коридор. Милостиво разрешил:

      – Можешь меня не провожать, дверь я сам захлопну! – и вышел.

      Щелкнул закрывшийся за ним замок, и Полина соскочила с дивана. Побежала в ванную, неприязненно бормоча:

      – Да кто тебя провожать-то собирается, муженек?

      Потом принялась за еду, заново переживая этот такой странный и суматошный день. На миг даже показалось, что все привиделось от безысходности, бывает же такое, когда сны до того похожи на явь, что трудно отделить одно от другого. Но пройдя в комнату, увидела лежавшую на столе бумажку с коряво написанным номером телефона и поняла, что все это было наяву.

      Утром, едва приехав на работу, написала заявление на отгул. Вера Владимировна ее вполне понимала, у девчонки свадьба на носу, а она еще и свадебное платье не пошила!

      Но Полина поехала не в ателье, а в больницу к маме. В секретариате ей показали уже заключенный с германской клиникой договор.

      – Загранпаспорт у Ольги Михайловны есть? – делопроизводитель перечисляла нужные документы. – Есть? Это хорошо, значит времени на оформление терять не будем. По сути, все готово. Отправляем завтра. Сопровождать будет до Германии наш сотрудник, там встретят. И не волнуйтесь, процедура отработанная, не она первая. Хотелось бы, чтоб последняя, но это вряд ли. У нас такие болезни не лечат, а люди-то все равно болеют.

      Удостоверившись, что все хорошо, Полина перевела деньги за лечение и пошла к маме в палату. Та сидела на кровати бледная, с измученным серым лицом, но в глазах загорелся слабенький огонек надежды. Увидев дочь, встретила ее недоуменным вопросом:

      – Дочка, откуда у тебя такие деньги?

      Полина постаралась счастливо улыбнуться. Получилось достоверно, она и в самом деле была рада. Очень. Вот только по другому поводу.

      – А я замуж выхожу, мамочка! И деньги жених дал!

      Ольга Михайловна недоверчиво уставилась на излишне оживленное личико дочери.

      – А почему я о нем ничего не знаю?

      Полина вздохнула. Ну к чему этот допрос с пристрастием?

      – Мама, просто было не до того. И я не знала, что у него такие деньги есть. Я ему вчера о тебе рассказала, он мне их и перечислил. Тут же.

      – Да? А сколько ему лет? – мама спросила это с опаской, подозревая, что дочь просто продала себя за деньги какому-то старику.

      Сколько же лет Стасу? Отвечать нужно было быстро, такие вещи невесты знать просто обязаны, а Полина никак не могла сообразить, сколько же ему может быть.

      – Уже двадцать девять! Старичок, да?

      Мать с облегчением откинулась на подушку и закрыла глаза. Передохнув, ее любой разговор быстро утомлял, попросила:

      – Фотография у тебя есть? Хоть посмотреть на него.

      – Мама, телефон ведь у тебя. Я себе еще не купила. Как куплю, так тебе его фотку перешлю. А теперь скажи, что тебе нужно в дорогу.

      – Ничего. Мне врач сказал, что там все дадут.

      – Мама, а обратно ты как поедешь? В больничном халате? Или… – она призадумалась, – будет лучше, если