Я еду домой!. Андрей Круз

и помахала рукой караульному, поэтому шлагбаум поднялся у меня перед самым капотом. Вот уж провинциальная простота нравов.

      Я свернул направо, на авеню Фортуна, которое вело в сторону главной в этом районе Тридцать второй улицы.

      – Ты куда? – неожиданно спохватилась девушка.

      – У меня мотоцикл на стоянке перед терминалом. Хочу забрать.

      Она с сомнением посмотрела на меня.

      – Мне кажется, что нам туда лучше не ехать.

      – У меня выбора нет. Не бросать же мне его?.. – Тут я спохватился: – А как теперь насчет рейса?

      – Забудь, – махнула она здоровой рукой. – У охраны радио было включено, пока ты в зале стрелял, я его слушала. Военные объявили карантин, аэропорт закрыли и даже собираются конфисковать самолет, что прилетел из Юты.

      – Это как? – удивился я.

      – А так, – усмехнулась она. – Они ожидают введения военного положения с часу на час, и тогда у них сильно прибавится власти.

      Ну это как раз нормальная реакция правительства. Важно только, на что они нацелят войска. На усмирение недовольных или все же на защиту населения? Если последнее, то я и не против вовсе. Но как-то не очень верится, хоть и сам не пойму, почему именно. Наверное, потому что представляю себе структуру власти.

      – Это понятно… – протянул я. – Ладно, а как ты дальше собираешься действовать? Куда тебя отвезти? К слову, машину я не отдам.

      На последнее мое замечание она лишь усмехнулась, затем сказала:

      – Было бы странно, если бы ты отдал ее обратно. А меня завези на стоянку возле «Кей-Марта», меня будет ждать брат. Я с ним успела созвониться. Годится?

      – Вполне.

      22 марта, четверг, день. Округ Юма, Аризона, США

      Девушку, с которой мы сбежали из аэропорта, украв два ружья, пистолет и фургон, звали Хуанитой, но она предпочла, чтобы ее звали Анита. Я не возражал. Брат ее оказался восемнадцатилетним тощим жилистым парнишкой в грубых ботинках и штанах и в белой застиранной майке, которая до самых плеч открывала разукрашенные разноцветной татуировкой руки. На голове у него была красно-желтая бандана, что недвусмысленно подчеркивало его принадлежность к «Лос Локос» – крупной банде из Сан-Луиса. Надо ли говорить, что приехал он на большом расписном фургоне, переделанном как раз из такого «Шеви Экспресс», который мы угнали с его сестрой и какой я уже присвоил себе, наплевав на всякую законность. Все равно собственность аэропорта – не я, так кто другой его уведет, а то и вовсе пропадет машина. Сейчас же получается, что я ее не украл, а вроде как даже спас.

      Я не удержался – попросился посмотреть на его машину, любопытствуя, что можно сделать с грузовым фургоном, и он с гордостью показал мне салон с самодельными, покрытыми красным бархатом диванами внутри, с могучим стерео, наяривавшим рэггатон.[19] Прямо из-под дивана высовывался приклад «калаша» – югославского

19

Рэггатон – музыкальный стиль, смесь хип-хопа и латиноамериканской музыки.