Дом скитальцев (сборник). Александр Мирер

Сур немного оправился, докторша приказала запаковать бластер для дороги. Я принес из мастерской футляр для чертежей, забытый кем-то из студентов, – коричневая труба такая разъемная и с ручкой сбоку. Сур обмотал бластер ветошью, опустил его в трубу, плотно набил ветошью, как пыж, поверх бластера и закрыл крышку. Она была свободная – Сур подмотал лист бумаги. Мы помогали. Докторша в это время еще возилась с Павлом Остаповичем. Ему тоже забинтовала голову; бинтов пошло меньше, чем на голову Сурена Давидовича. Оказывается, ухо забинтовать труднее, чем лоб с затылком.

      – Ну, я готова, – сказала Анна Егоровна. – Раненому ухода не требуется. – Она посмотрела на Степкино лицо и пробасила: – Дьявольщина! На выходном отверстии уже соединительная ткань.

      Для нас это была китайская грамота. Сур спросил:

      – Доктор, вы не ошибались, когда установили… гм…

      – Смерть? Голубчик, это входит в мой круг специфических навыков. – Она язвительно ухмыльнулась. – Но предположим, я ошибалась. Бывает. А вот чего не бывает: за сорок минут, прошедших от одного осмотра до другого, свежая рана приобрела вид заживающей, трехдневной давности. Поняли?

      – Нет, – сказал Сурен Давидович.

      – Признаюсь, и для меня сие непонятно. Да, вот еще, посмотрите…

      Мы придвинули головы. На клочке марли докторша держала овальный кусочек такого же материала, из которого был сделан бластер. Серый с зеленым отливом или зеленый с серым – он все время менялся и был похож на травяного слизняка.

      – Это было прикреплено к твердому нёбу раненого, вдоль.

      – Как прикреплено? Боже мой!.. – простонал Сур.

      – На присоске. У вас найдется коробочка?

      Степка нырнул под стол, выудил пустую коробочку из-под мелкокалиберных патронов. «Слизняк», положенный на дно, сразу прихватился к нему – прилип.

      – Опля! – сказала Анна Егоровна. – Класть в вату не требуется. Прячь в карман, Алеша. Через пять минут я подгоню машину.

      Я спрятал «слизняк» в карман. Докторша пожала руку Сурену Давидовичу:

      – Ну, держитесь. Учтите, спустя полчаса он может и подняться. Честь имею…

      – Какая женщина! – потрясенно сказал Сур. – Гвардейцы, вы познакомились с русской Жанной д’Арк!

      В этот момент на меня накатило. Если с вами не случается, так вы и не поймете, как накатывает страх в самое неподходящее и неожиданное время. До пятидесяти пяти минут двенадцатого я не боялся, а тут меня затошнило даже. Мы со Степаном привыкли всегда быть вместе. И вдруг – уезжать. Я сказал:

      – Не поеду никуда.

      – Вот еще какой! – сказал Степка.

      – Почему я должен ехать? Я останусь с Суреном Давидовичем!

      – Ты лучше расскажешь, у тебя язык хорошо подвешен, – уговаривал Сур.

      – У всех подвешен! – отругивался я. – Не поеду!

      – Боевой приказ, – сказал Сур. – Выполняй без рассуждений.

      Я вздрогнул. У моей ноги заговорил очень тихий, очень отчетливый голосок: «Пятиугольник-двести! Вернись