Мотив для убийства. Блейк Пирс

расист.

      Они промчались по улицам Южного Бостона и направились в Кембридж через мост Лонгфелло.

      – Почему ты стал полицейским? – спросила она.

      – Мне нравится это, – ответил он. – Мой отец был копом, дед был копом, теперь и я коп. Я пошел в колледж и быстро стал лучшим. А что здесь не любить? У меня есть пистолет и значок. Я недавно купил себе лодку. Выхожу на ней в бухту, расслабляюсь, рыбачу, а затем иду и ловлю парочку убийц. Делаю работу Бога.

      – Ты религиозен?

      – Нет, – ответил он, – но немного суеверен. Если Бог есть, я хочу, чтобы он знал, что я на его стороне, понимаешь?

      «Нет, – подумала Эйвери, – я не понимаю».

      Ее отец был подлецом, а мать добросовестно ходила в церковь и молилась Богу. Она скорее была фанатиком.

      Голос из ее сна снова вернулся: «Справедливости не существует».

      «Ты не прав, – ответила Эйвери. – И я собираюсь доказать это».

* * *

      Большинство старшекурсников Гарварда жили за пределами студенческого городка в зданиях, принадлежащих университету. Джордж Файн не был исключением.

      Пибоди-Террас представлял собой огромный высотный жилой комплекс, расположенный вдоль реки Чарльз возле Акрон-стрит. Территория белого двадцатичетырехэтажного здания включала в себя открытый внутренний дворик, красивые газоны и прекрасный вид на противоположный берег для тех студентов, которым посчастливилось жить на верхних этажах. Джордж был одним из них.

      Пибоди-Террас объединял в себе несколько зданий. Джордж Файн жил на десятом этаже здания Е. Рамирес припарковал машину вдоль Акрон-стрит и они зашли внутрь.

      – Вот его фото, – сказал он. – По идее, сейчас паренек должен спать. Его занятия начинаются после 10:30.

      Фотография, на самом деле, была вырезана из более крупного снимка, скачанного из Интернета. На ней был изображен недовольный, явно дерзкий студент с черными жирными волосами и темными глазами. На лице была небольшая ухмылка. Создавалось ощущение, что он бросает фотографу вызов, чтобы тот нашел изъян в его безупречном внешнем виде. Сильная челюсть и приятные черты лица заставили Эйвери задуматься о том, почему его назвали извращенцем. Ей показалось, что он выглядит вполне самоуверенным. Так почему же он практически преследовал девушку, которая, очевидно, не проявляла к нему интереса?

      Рамирес показал значок швейцару.

      – Какие-то проблемы? – поинтересовался тот.

      – Скоро узнаем, – ответил Рамирес.

      Им разрешили подняться наверх.

      На десятом этаже они свернули налево и пошли по длинному коридору. Ковры с завитками были окрашены в коричневый цвет, а двери – в белый глянец.

      Рамирес постучал в комнату 10Е.

      – Джордж, – произнес он, – ты там?

      После непродолжительной тишины кто-то произнес:

      – Отвали.

      – Полиция, – прервала их Эйвери и постучала в дверь. – Открывай.

      Снова тишина, затем не ясные звуки и опять тишина.

      – Давай уже, – позвала Эйвери. – У нас не так много