Когда разбиваются мечты. Блейк Пирс

казни, используя для этого собственные плакаты. Они всю ночь продержали сбор со свечами и выглядели гораздо более покорными.

      Райли поняла, что не может посочувствовать ни одной из групп. Эти люди пришли сюда ради самих себя, чтобы показать на публику своё возмущение и нравственность, потакая лишь собственным желаниям. Она считала, что им здесь делать нечего – среди людей, чья боль и скорбь слишком реальны.

      Между входом и толпой роились журналисты, неподалёку стоял их транспорт. Когда Райли шла среди них, к ней подбежала какая-то женщина с микрофоном и оператором позади.

      – Агент Пейдж? Вы – агент Пейдж? – спрашивала она.

      Райли ничего не отвечала. Она старалась пройти мимо.

      Журналистка упорно преследовала её.

      – Мы слышали, что в своих последних словах Колдуэлл упомянул вас. Можете это прокомментировать?

      На неё накинулись и другие репортёры, спрашивая одно и то же. Райли стиснула зубы и продолжала идти сквозь толпу, пока, наконец, не выбралась.

      На пути к своей машине, она вдруг поняла, что думает о Мередите и Билле. Они оба просят её взяться за новое дело. А она избегает давать им хоть какой-то ответ.

      «Почему?» – подумала она.

      Она убежала от журналистов. Почему она бежит и от Мередита и Билла? Может быть, она пытается убежать от той себя, кем она является на самом деле? От всего, что делает?

*

      Райли была рада наконец оказаться дома. Смерть, свидетельницей которой она стала сегодня утром, оставила после себя ощущение пустоты, так что обратная поездка в Фредриксбург была утомительной. Но когда она открыла дверь в свой дом, она почувствовала, что что-то не так.

      Стояла неестественная тишина. Эприл уже должна была вернуться домой со школы. А где Габриэлла? Райли зашла на кухню, но там было пусто, лишь на кухонном столе белела записка: «Me voy a la tienda» – Габриэлла ушла в магазин.

      Райли схватилась за спинку кресла, а её накрыла паника. В прошлый раз, когда Габриэлла уходила в магазин, Эприл похитили из дома её отца.

      Темнота, вспышка света.

      Райли повернулась и подбежала к лестнице.

      – Эприл! – закричала она.

      Ответа не последовало.

      Райли бросилась вверх по лестнице. Ни в одной из спален никого не было. В её маленьком кабинете тоже.

      У Райли бешено колотилось сердце, хотя разум и говорил ей, что она ведёт себя глупо. Тело не слушало разум.

      Она снова сбежала вниз и выбежала на веранду.

      – Эприл! – закричала она.

      Но в соседнем дворе никто не играл, и в поле зрения не было детей.

      Усилием воли она заставила себя не кричать. Ей не хотелось, чтобы соседи решили, что она сумасшедшая. Не так скоро.

      Дрожащей рукой она достала мобильник и набрала Эприл сообщение.

      Никакого ответа.

      Райли вернулась в дом и села на диван. Она опустила голову на руки.

      Она снова оказалась в погребе, лежала в грязи в темноте.

      К ней приближался огонёк. В свете она видела его кровожадное лицо. Но она не знала, за ней или за Эприл он пришёл