Аномалия. Первый фронт. Второй фронт. Третий фронт (сборник). Владимир Поселягин

из землянок, где шла проверка вновь прибывших.

      – Понятно. А что у вас так машин много? Вроде и людей не так уж, а вот машин?..

      – Некоторые по две взяли. А один сразу три.

      – Дай угадаю. Прапорщик?

      – Он. Прапорщик Иванов, только он не завсклада какой-нибудь, а технарь, любой танк до винтика знает.

      – Кроме местных, – ответил я, наблюдая за офицерами, которые прибыли с генералом. – Что они там вынюхивают? – Другими словами было не назвать то, как они крутятся рядом с переселенцами.

      – Интересуются, как и почему мы поехали сюда. Не принудительно ли… А! Ну вот Гришаев их послал, – указал подполковник на крепыша, в резких выражениях попросившего одного из «контролеров» отстать от его семьи.

      – Ну в принципе я их понимаю. Все-таки поверить трудно в подобное перемещение.

      – Если правильно объяснить, то ничего подобного. Вот я своим объяснил, и никто даже не намекнул о том, чтобы вызвать санитарку. Просто спросили, чем они там могут помочь.

      – Ну сравнили! Вы для них отец и брат. Если уж вам не верить, то мир перевернется. Это в их понимании, – добавил я, когда Воронов удивленно повернулся ко мне.

      – Может, и так. Только ты не понял. Это контрразведка, уж я-то их узнаю. Богданов как всегда подстраховался, отправляясь сюда, – кивнул он на четырех парней, которые возвращались к группе офицеров, стоящих в окружении местных командиров и о чем-то расспрашивавших их.

      Отправив Воронова в палатку, где находилась местная служба приема переселенцев, оформляющая документы, я отправился в столовую.

      Там сидели пара семей, уже прошедших регистрацию, и подкреплялись поданным одним из бойцов наряда по кухне обедом.

      Устроившись с краешку, я с интересом прислушался к их оживленному разговору.

      – …и говорит, что мы теперь граждане Советского Союза! – с горящими от возбуждения глазами рассказывала девочка лет тринадцати.

      Сидящий рядом мужчина, судя по схожести, ее отец, заметил:

      – Лара, привыкай. Ты теперь из Кракова эмигрантка. И попробуй только слово сказать, откуда ты в действительности.

      – Ну, папа, они же сказали, что для нас в Татарской ССР строится поселок Будущее. Если что, можно сказать, я из Будущего!

      – Да, конечно, но все равно держи рот на замке! Хорошо?

      – Ладно, – явно недовольно согласилась она.

      Сидящая напротив мать с улыбкой посмотрела на дочь, с ложечки кормя при этом двухлетнего карапуза.

      – Пап, а ты теперь кто? Тоже прапорщик? – не унималась девочка.

      – Здесь нет такого звания. Так что я теперь офицер… то есть командир. Воентехник второго ранга. Или проще – лейтенант Иванов, – ответил отец и, достав из плотного конверта, где, похоже, лежали все их новые документы, удостоверение, показал его им.

      – Здесь фотографии нет, – заметила дочка.

      – Сказали, попозже их менять будут, там будет.

      – Дядя Женя идет. – Девочка показала на вошедшую пару.

      Слушая разговоры семей военных,