Один на миллион. Андрей Земляной

ни о чем ее не спрашивал, а когда на маминых глазах вскипали слезы, лишь затихал и давал себе слово вырасти и разобраться с мамиными обидчиками.

      Мама почти никогда не говорила, что или кто заставили ее поселиться в этом странном месте. Только листая альбом, она позволяла себе рассказать о людях на старых и не очень старых фотографиях. Отец, офицер российской армии, дед, служивший в безопасности, и остальные родственники были на этих изображениях как живые. Она могла часами перебирать старые карточки, словно надеясь сложить из них, как из пазлов, картинку давно утраченной жизни.

      – Как школа?

      Вера почти успокоилась и смотрела с довольной улыбкой, как сын лихо работает ложкой.

      – Дженсен отмочил. – Алексей коротко хохотнул. – Дал мне на уроке задачу по абелевым группам…

      – Каким-каким группам?

      – Ну, мам! – снисходительно улыбнулся Алексей. – Это же теория групп. Ну, в общем, стоило мне справиться, как Дженсен навалил еще десяток. Как самому толковому.

      – Он тебя не перегружает? – с легкой тревогой в голосе спросила Вера.

      – Да нет, какое там. Единственный приличный преподаватель. Ну, не считая мистера Сарояна и Старой Клары.

      – А она, кстати, о тебе очень тепло отзывалась. – Мама покачала головой. – А ты ее так неласково…

      – Да ты что, ма! – возмутился Алексей. – Она даже подписывается буквами д. ф. С. К.

      – Да-да. – Вера кивнула. – Доктор философии Симона де Клер.

      – Настоящий доктор философии? – Мальчишка округлил глаза. – Что она тогда забыла на нашей Свалке?

      – Отсидела по политической статье и потеряла гражданство. Вроде как в молодости входила в одну из радикальных групп и даже чего-то там взорвала.

      – А Дженсен?

      – Говорят, после психушки обиделся на всех и решил не возвращаться в свой институт. А может быть, просто болтают. Ты ведь знаешь, на Свалке не любят делиться своими секретами.

      – И ты?

      – А я тем более. – Она звонко рассмеялась. – Иди уже, следопыт. Вин Хо три раза звонил…

      Алексей глянул на часы над входом и пулей вылетел из-за стола.

      – Вот блин! Теперь он с меня точно голову снимет!

      – Не забудь поблагодарить за тыкву! – успела крикнуть вслед убегающему мальчишке мать и снова чему-то грустно улыбнулась.

      До древнего контейнеровоза, в котором свил гнездо старый кореец, чудом занесенный на Свалку, идти было всего ничего, и через пять минут Алексей уже стучался в дверь, пытаясь унять сбитое после бега дыхание.

      – Заходи, – проскрипело из динамика над входом, задвижка замка едва слышно щелкнула, и Алексей толкнул тяжелую дверь.

      Внутри обширного пространства грузового отсека располагался кусочек настоящего парка. Деревья, трава и даже небольшой водопад.

      Кореец сидел на коленях, созерцая струящийся по камням ручеек.

      Алексей сел рядом, не решаясь нарушить медитативную тишину.

      – Тебе понравилась тыква? – неожиданно спросил Хо по-корейски,