Зона Посещения. Избиение младенцев. Александр Щёголев

сказала мама, раскладывая листы по порядку. – Малыш, это у тебя что? Дэниел, дорогой, ты не понял задание?

      Она назвала мутанта домашним именем: к «Светлячку» тот не привык, да еще и в стрессе пребывал. Сгорбился крючком, съежился, чтоб места поменьше занимать. По всему, сбылись худшие его опасения – он все сделал неправильно. Поползли по щекам беззвучные слезы…

      На листах и вправду была нарисована явная ахинея. Не пойми-разбери что.

      А вот Эйнштейн не был озабочен, наоборот! Главный инженер замер, как волк, учуявший добычу, потом кинулся вперед:

      – Дай мне, Марина!

      Глаза его горели. Он отодвинул столы и разложил рисунки на полу, собрав из них квадрат пять на пять. И вдруг стало видно, что это не двадцать пять разрозненных картинок, а одна большая, цельная, состоящая из фрагментов. Пазл сложился.

      Был нарисован кусочек города, вид сверху. Улица с бульваром, речка. Бросались в глаза тени от людей и от домишек – они грамотно расходились веером от центра рисунка, потому что именно там, на центральном листе, мальчишка изобразил источник света. Это был большой костер, от него тени и бежали в разные стороны. А на костре сжигали человека… Ребенка. Сжигали ребенка.

      – Мрачное пророчество, – изрек главный инженер.

      – Не говори ерунду, Эли, – возразила мама. – При чем здесь пророчество?

      Эйнштейн присел на корточки возле Светлячка:

      – Это кто у тебя? В костре?

      Тот не ответил, только сжался сильнее.

      – Не трогай пока его, – попросила мама.

      Эйнштейн встал.

      – Если не пророчество, то что это, по-твоему?

      – Тревожная фантазия, обусловленная ситуацией.

      – На том и остановимся, – согласился он. Огляделся… и вдруг спохватился: – А с тобой-то что не так, детка?!

      Бабочка больше не была радостной и счастливой, ее совершенно не интересовал ни пазл Светлячка, ни суета вокруг – нет, нет и нет. Тяжелым взглядом она изучала листочек с той дурацкой симметричной кляксой, которую я оттиснул баловства ради, то абстрактное «пятно Роршаха», которое я перекинул давеча со своего стола на ее стол.

      – Что ты видишь? – спросил Эйнштейн ласково.

      Она насупилась.

      – Маму Марину обижают. Вот тут. – Она ткнула пальчиком куда-то в кляксу.

      – Кто?

      – Злой доктор. И еще… – Она сощурилась, всматриваясь. – Паук. С красным крестом на спине. Пэн дерется с чудовищем, убивает паука…

      – Ну, вот и славно, – бодро воскликнула мама, пытаясь вернуть девочку в реальность. – Все хорошо закончилось.

      – Да нет же! – крикнула она. – Тебя унес электрический конь!

      Все замолчали. Как реагировать на бред, изрекаемый дитем? Эйнштейн взял в руки мое «пятно Роршаха» и задумчиво крутил его так-сяк, высматривая, очевидно, «злого доктора».

      – В костре – я, – шепотом признался Светлячок.

      Глава 4

      Предзонник, он же центральный КПП при Институте, расположен несколько в стороне,