Спец по отморозкам. Сергей Зверев

на приветствие, шагнула к двери, ведущей в смежную комнату, и распахнула ее.

      – Привет, милый! – слишком громко проговорила она, явно «работая» на публику. – Вот и мы!

      Из глубины кабинета послышался приятный мужской баритон:

      – Здравствуйте. Проходите. Я уже заждался.

      Даша ничуть не преувеличивала, когда утверждала, что ее муж нравится всем без исключения. Даже Константин, всегда настороженно относившийся к представителям «новых русских», был приятно удивлен. Перед ним стоял высокий светловолосый парень с чистыми, как у праведника, глазами. Идеальный греческий нос и причудливые завитушки волос над ушами делали его немного похожим на гея. Наверное, из-за этого едва уловимого сходства Дашин муж предпочитал курить гаванские сигары, надеясь таким образом подчеркнуть свою мужественность. Одна из сигар как раз дымилась в пепельнице, наполняя кабинет ароматом табачных листьев.

      Выйдя из-за стола, он протянул Константину руку:

      – Михайлов! Александр Иванович.

      – Панфилов… Константин.

      Рукопожатие у Михайлова оказалось по-мужски крепким, ладонь – твердой и прохладной. Он держался без понтов – просто и по-дружески. Жестом предложил присесть и, повернувшись к Даше, с милой улыбкой попросил:

      – Дорогая, оставь нас, пожалуйста, одних.

      – Вот еще! – отмахнулась та, глядя на мужа влюбленными глазами. – Я не хочу уходить!

      – Предстоит серьезный мужской разговор! – терпеливо пояснил Михайлов, особо упирая на слово «мужской». – Тебе будет неинтересно. Хочешь – подожди в комнате отдыха. Оксана сделает тебе кофе. А можешь прошвырнуться по магазинам. Когда мы закончим, я тебе позвоню…

      При слове «магазин» у Даши загорелись глаза. Все-таки она была женщиной до мозга костей – никогда не упускала случая потратить деньги в дорогих бутиках. Мгновение поколебавшись, кивнула:

      – Ладно, милый, не буду вам мешать! – И направилась к выходу.

      Когда за ней закрылась дверь, Михайлов повернулся к Константину. И хотя его губы по-прежнему улыбались, в глазах напрочь отсутствовала наивность, которая придавала ему очарование. Михайлов смотрел на него жестким оценивающим взглядом, и даже не верилось, что минуту назад этот улыбающийся человек производил впечатление наивного простачка.

      Константин сразу понял, что именно таким видят Михайлова его клиенты – жестким и бескомпромиссным.

      – Для начала хочу извиниться за моих кретинов, – спокойно начал он, взяв сигару из пепельницы. – Они неправильно поняли мои указания. Проявили излишнее рвение… Но ничего, будут знать, что инициатива иногда наказуема.

      Столь циничное отношение к собственным подчиненным Константину не очень-то понравилось. Но, с другой стороны, может, с идиотами так и надо поступать? Хотя зачем тогда брать идиотов на работу и давать им важные поручения?

      Короче, никакого конкретного мнения по этому поводу у него не было, и Константин решил промолчать.

      – Теперь о нашем с тобой деле, – тем временем