Название | Преступления любви. Половая психопатия |
---|---|
Автор произведения | Рихард фон Крафт-Эбинг |
Жанр | Зарубежная образовательная литература |
Серия | Человек преступный. Классика криминальной психологии |
Издательство | Зарубежная образовательная литература |
Год выпуска | 1886 |
isbn | 978-5-906914-32-3 |
При попытке объяснить эту связь между сладострастием и жестокостью необходимо вернуться к тем как бы еще физиологическим случаям, в которых на высоте сладострастного ощущения сильно возбудимый, но в общем нормальный субъект кусает и царапает партнера по половому акту, т. е. совершает действия, присущие обычно гневному аффекту. Далее следует напомнить о том, что любовь и гнев суть не только два самых сильных аффекта, но вместе с тем и две единственно возможные формы сильного (стенического) аффекта. И та и другой ищут своего объекта, желают овладеть им и, так сказать, разрядиться в форме телесного воздействия на него; и та и другой приводят психомоторную сферу в состояние сильнейшего возбуждения, при посредстве которого и происходит их нормальное внешнее проявление.
С этой точки зрения становится понятным, что сладострастие приводит к действиям, обычно адекватным гневу[63]. Как и этот последний, оно представляет собой состояние экзальтации, могучее возбуждение всей психомоторной сферы. Отсюда рождается желание реагировать на вызывающий это раздражение объект всевозможными путями и в наиболее интенсивной форме. Подобно тому как маниакальная экзальтация легко переходит в неистовое стремление к разрушению, так и экзальтация полового аффекта обусловливает иногда тягу разрядить общее возбуждение в форме нелепых и, по-видимому, враждебных действий.
Эти последние представляют собой до известной степени психические сочувственные движения; но здесь имеет место не простое бессознательное возбуждение иннервации мышц (иногда, впрочем, наблюдается вместе с тем и оно в форме метания из стороны в сторону), но настоящая гипербулия, желание оказать возможно наиболее сильное воздействие на лицо, служащее источником возбуждения; наиболее же действенным средством для этого является причинение боли.
Взяв за исходную точку такие случаи причинения боли на высоте аффекта сладострастия, мы переходим к случаям, в которых дело доходит до серьезного насилия над жертвой, до ранения ее и даже умерщвления[64]. Здесь влечение к жестокости, могущее сопутствовать сладострастному аффекту, усиливается в психопатическом индивиде до чрезмерной степени, тогда как, с другой стороны, из-за отсутствия или недостаточности этических чувств все нормальные противодействия оказались или оказываются очень слабыми.
Но у мужчины, у которого чудовищные, садистские действия этого рода наблюдаются несравненно чаще, нежели у женщины, они имеют еще второе сильное обоснование в чисто физиологических условиях.
В общении полов на долю мужчины выпадает активная, даже агрессивная роль, тогда как женщина сохраняет пассивное, оборонительное положение[65].
63
Шульц (Wiener medizinische Wochenschrift, 1869, N 49) описывает удивительный случай с одним молодым человеком, 28 лет, который в состоянии был совершать с женой половой акт только тогда, когда он предварительно приводил себя в гневное настроение.
64
Об аналогичных явлениях у животных во время течки см. у Ломброзо (Der Verbrecher. Übers, von Fränkel. P. 18).
65
У животных также инициатива поисков полового партнера принадлежит самцу; нередко наблюдается мнимое или действительное бегство самки. Тогда налицо такое же соотношение, как между хищным животным и его жертвой.