Этюд в розовых тонах. Анна Данилова

квартира, причем не самая маленькая, а потому нам, я думаю, здесь не будет тесно. Или ты живешь здесь не одна? – В его голосе Аля уловила напряжение и одновременно усмешку. Понятное дело, ему бы хотелось, чтобы она была одна.

      – Я одна, успокойся. Но только предупреждаю сразу: кормить тебя не собираюсь. Ты – здоровый мужик, а потому заботься о себе сам. И носки стирай себе сам. У меня и так дел невпроворот.

      – И где же мы сейчас трудимся?

      – В парикмахерской. – Она зажмурилась на мгновение и увидела полные ненависти глаза своей последней клиентки, размахивающей окровавленным пальцем.

      – Вот и отлично.

      И, сказав это, отец поудобнее устроился на диване и даже прикрыл от удовольствия глаза. Аля же, понимая, что ей сегодня не светит провести вечер на любимом диванчике, пошла в ванную, а оттуда в спальню. Нырнула под теплое одеяло и сразу же уснула.

      Утром она сварила кашу, кофе и накормила отца завтраком.

      – Какие у тебя сегодня планы? – спросила она довольно спокойным голосом, стараясь хотя бы с самого утра не выказывать свою неприязнь к отцу. – Ты будешь искать работу?

      – Конечно, детка. – Отец посмотрел на нее тем долгим взглядом, который она не терпела, потому что в нем не было ничего, кроме презрения и насмешки.

      – Вот и отлично.

      – А ты пойдешь на работу?

      – Я вчера уволилась, – вынуждена была признаться она и, понимая, что отец не поверит ей и воспримет ее слова лишь как желание поскорее заставить его работать, добавила: – Со скандалом. Теперь ты понимаешь, насколько не вовремя ты сюда явился. Может, вернешься к своей мадам?

      – Я не живу с женщинами, у которых нет денег, ты же знаешь.

      Она ничего не ответила и принялась мыть посуду.

      Так прошла неделя. Аля готовила, ходила на рынок, стирала, убирала квартиру, а отец все это время лежал на диване и смотрел телевизор. Ему было лень даже выбросить мусор в мусоропровод.

      Деньги кончались, Аля не представляла, на что они будут жить дальше. Ругаться было бесполезно: отец находил своих женщин лишь по вдохновению, а потому надо было набраться терпения и ждать. Когда же она поняла, что из еды у них осталась одна луковица, ей стало страшно.

      – Может, ты все-таки выйдешь из дома и подцепишь какую-нибудь богатую вдовушку, чтобы у нас появились деньги? – сказала она и содрогнулась, когда озвучила собственные мысли.

      – Я вижу, ты созрела для серьезного разговора, – вдруг услышала она, и нехорошее предчувствие охватило ее.

      – У тебя есть план?

      – У меня есть на примете один человек, который хорошо заплатил бы нам с тобой, если бы ты согласилась немного пожить у него.

      – Что значит пожить? – покраснела Аля. – Ты хочешь продать меня?

      – Лишь на время. Сначала дня на три, а дальше – как карты лягут.

      – Или… как я лягу?

      – У нас с тобой нет другого выхода.

      – У нас с тобой? – передразнила она отца. – Но при чем здесь ты? То, каким образом