Этюд в розовых тонах. Анна Данилова

кто купил, не знаешь?

      Тамара как-то странно посмотрела на него. Так смотрят на тяжелобольных людей. Кроме того, он понял, что она испугалась. Однако, выждав паузу, он дал ей возможность первой заговорить.

      – Виктор, но ты же сам сегодня назначил встречу Андрею и Гасану у себя дома. Или я что-то не так поняла? Разве ты не знаком с покупателем?

      – Да нет, ты все правильно поняла. Мир не без добрых людей. Моя сестра навестила меня в тюрьме. Она приехала ко мне издалека. Ей кто-то позвонил и сказал, что я в беде и что моя квартира продается.

      – И она выкупила твою квартиру? – догадалась Тамара.

      – Да, представь себе.

      – Ну, тогда тебе будет еще легче вычислить этого риелтора. Неужели ты еще не навел о нем справки?

      – У меня не было времени. Меня ведь выпустили только вчера. Как ты думаешь, мог я думать о каком-то там риелторе, когда я оказался на свободе! Она, Наталья, накормила меня, отмыла… Она – человек.

      – Кто бы мог подумать… Значит, ты в рубашке родился. Может, и выпьем за это?

      Они выпили, и Виктор счел, что настало самое время для того, чтобы предложить Тамаре свой план.

      – Я бы хотел проверить своего детектива, того парня, который следил за Ренатой…

      – А ты следил за Ренатой?

      – Да. Но давно. Понимаешь, Тома, когда ты сказала мне о том, что Гасан любил мою жену, мне пришло в голову, что Рената могла перекупить моего детектива. Ты понимаешь, о чем я?

      – То есть ты заплатил ему за то, чтобы он проследил за ней. А она, заметив, что за ней следят, дала ему же кругленькую сумму, чтобы он сказал тебе, что у нее никого нет?

      – Именно.

      – Ты хочешь на этот раз попросить его проследить за мной? Я угадала?

      – Да.

      – И у тебя есть на это деньги?

      – Что касается денег, я еще и сам ничего не знаю. Мне еще предстоит выяснить, что стало с моими счетами…

      – Можешь не проверять, – она взмахнула руками и нарисовала в воздухе две скрещенные линии и этим жестом убила в нем последнюю надежду. – Они – пусты. Это точно. Разве ты не помнишь, как к тебе приходил нотариус?

      – Нет, не помню…

      – Значит, капли хорошо сработали. У тебя нет денег, Витя. Ни доллара.

      Ему стало трудно дышать. Пятьдесят тысяч долларов были размещены по разным банкам – отложены на черный день. Остальное крутилось в «Авиценне», а это был уже солидный капитал. И теперь он нищ.

      – Деньги на детектива мне даст сестра. Думаю, чтобы мне не рисоваться, она же и попросит его проследить за тобой. А ты, в свою очередь, попытаешься перекупить его, хорошо? Ты сделаешь это для меня? Тамара?! Ты так смотришь на меня, словно хочешь спросить, а здоров ли я сейчас? Я – здоров. Абсолютно. Я живу в своем доме, со своей сестрой, и коплю силы, чтобы начать новое дело. Я не собираюсь мстить. К тому же Гасан мертв…

      – Но ведь его убили на следующий день после того, как ты вышел из тюрьмы…

      – Это не я. В восемь утра я был дома. И Наталья это может подтвердить.

      – Она-то