Нелепая привычка жить. Олег Рой

проблему только разные спальни. Во время последнего ремонта специально для Виталия переделали бывшую детскую. Именно в ней, один на широченной кровати, он и проснулся в то утро. На часах восемь пятьдесят семь. Сна ни в одном глазу. Зато очень хотелось кофе. Вот бы кто-нибудь подал его в постель… Виталий усмехнулся про себя, вспомнив кого-то из сатириков: «Хотите кофе в постель? Нет ничего проще! Встаньте, сварите кофе, налейте в чашку, отнесите в спальню, потом ложитесь – и пейте себе на здоровье!» Может, горничную нанять, чтобы кофе по утрам подавала? Этакую длинноногую мулаточку в белом фартучке, мини-платьице, кружевной наколке на голове и чулочках на широкой резинке… Он попытался представить себе такую горничную, но воображение вместо знойной мулатки почему-то нарисовало русую официантку из любимого кафе. Малахов снова усмехнулся и отправился в свою ванную. У них с Ланой были не только разные спальни, но и разные ванные комнаты. Супруге необходимы были джакузи, живые цветы, зеркальная стена и чуть не с полдюжины шкафчиков, битком забитых всевозможными женскими вещичками. Виталию же вполне хватало душевой кабины, пары полок для умывальных принадлежностей да небольшого комода, где хранились чистые полотенца.

      На душе опять было как-то сумрачно. Но не из-за вчерашнего происшествия в казино, нет. Безграничное удивление на лице нелепо погибшего мальчика, оброненный «наган», женщина в красном платье, перешагивающая через мертвое тело, – солнечным утром все это уже казалось не более чем неприятным сном или кадрами из просмотренного накануне фильма. Несколько дней назад Виталий, пока ехал на деловую встречу, то и дело застревая в пробках, слушал по радио интервью с каким-то психологом. Ученый муж очень возмущался «культом темы насилия» в книгах, кинофильмах и компьютерных играх. По его мнению, это привело к тому, что «человеческая жизнь резко обесценилась». Люди стали столь же безразлично относиться к смерти в реальном мире, как относятся к ней в выдуманном. И, вернувшись мыслями к трагедии в саду казино, Малахов неохотно признал, что психолог, пожалуй, прав. Воспоминания о вчерашнем не вызывали в душе никаких эмоций, кроме досады и желания поскорее забыть. Малахов так и поступил. Принимая контрастный душ, он уже размышлял о планах на выходные и с сожалением признавал, что ему вообще ничего не хочется. Не хочется никуда идти, не хочется никого видеть, ни с кем говорить… И делать ничего не хочется. Вообще.

      Он выключил воду и вышел из душевой кабины. Большое зеркало, вмонтированное в противоположную стену, запотело. Виталий мазнул по нему ладонью и посмотрел на свое распаренное, недовольное, мокроволосое отражение.

      – Ну чего тебе надо? – спросил он. – У тебя все есть. И даже больше, много больше. Ну скажи мне на милость, что тебе не так?

      Но отражение ничего не ответило…

      Виталий Малахов был родом из ПГТ – поселка городского типа в Калужской области, носившего загадочное название Товарково. По местным меркам – райцентр на берегу красавицы Угры, с собственным