Невероятные похождения рубахи-парня в Смутном времени. Алексей Большаков

Одетый, правда, в дорогой костюм, но без других атрибутов показного богатства: золотых перстней, цепей.

      Воронов не стремился показать свое превосходство. Встретил Алексея приветливо, обращался вежливо и на «вы». Спросил о семье, поговорили немного о работе, раскопках. Затем перешли плавно к делу. Алексей показал фотографию статуэтки Сварога и сказал:

      – Она не очень большая, но ее ценность значительно выше, чем стоимость самого золота и камушков на ней.

      Воронин согласился:

      – Верно, молодой человек. Статуэтка уникальная, – и сразу перешел на сугубо деловой тон. – Могу дать за нее пол миллиона долларов. Поверьте, это приличная цена пусть даже для бесценной вещи.

      Алексей планировал получить больше. Хотя по его меркам куш был изрядным: официальная премия за находку была бы существенно меньше. Но с олигархом, конечно, нужно поторговаться. Сотников решил сразу же взять большой старт.

      – Эта вещь должна стоить не меньше десяти миллионов! – кандидат наук придал своему лицу максимально суровое выражение. – Она уникальна – несколько тысяч лет пролежала в земле и ни единого пятнышка! А историческая ценность?!

      Владимир Викторович вместо ответа нажал кнопку и приказал секретарше:

      – Дайте нам что-нибудь перекусить. Простенькое, на двоих.

      Затем, наклонившись в сторону Алексея, лукаво, шепнул:

      – Но ведь вещи, что находят на раскопках, следует сдавать государству. Вещь нелегальная, не так ли?

      Алексей с подкупающей простотой ответил:

      – Но это ее не делает менее уникальной и ценной! Ведь так?

      Наступила пауза.

      Вошли секретарша с помощницей. Они принесли шоколадный коктейль на подносах и мороженое с ягодами и фруктами в позолоченном фужере с серебреными ложечками очень тонкой работы.

      Коктейль оказался с явно ощутимой примесью дорого коньяка. Не признающий спиртного Алексей пил его неохотно, а мороженое съел с удовольствием.

      Перекусив, олигарх с улыбкой сказал:

      – А вы мне нравитесь, молодой человек! Вы из породы людей, которым всегда «надцать». Я сам люблю поторговаться. В молодости азартным был, очень! Сейчас сожалею по утраченной, безнадежно канувшей в бездну Хроноса юности, – Владимир Викторович сделал глубокий вздох. – Когда-то я был нищ, но полон энергии, страсти. Любил жизнь, хотел денег. Сейчас деньги есть, вроде бы, все есть, все могу достать, купить. А ощущение счастья ушло. Парадокс какой-то.

      Алексей попытался перевести разговор в нужное ему русло:

      – Завистников, наверное, у вас много. Козни строят. Слышал про ваши разборки с Синицыным.

      – Давайте не будем об этом, – не злобным, но не терпящим возражения тоном сказал олигарх. – Хорошо, дам Вам целый миллион долларов за эту вещицу. Поверьте, большей цены вам не найти.

      Алексея охватило радостное волнение. Но он сказал:

      – Я вот слышал, что Ван Гога оценили в сто четыре миллиона долларов, а статуэтка намного лучше всех этих картин будет.

      – Так