Взрастание. Валентин Колесник

утреннему солнцу, а внизу было тихо – тихо. Птицы пели вполголоса, белки бесшумно прыгали с ветки на ветку, и только дятел нарушал утреннюю тишину своим стуком. Кони шли по мягкому ковру хвои, мерно отмахиваясь хвостами от оводов и надоедливых предосенних мух. Кончился, как оборвался сосновый лес, и пошел дубовый перелесок. Дорога стала больше петлять, обходя огромные дубы – великаны. Святослав Ольгович ехал между тысяцким Хвостом и боярином Косняткой. Князь ехал, опустив поводья, полузакрыв глаза, вспоминая свою жизнь. Эта петляющая дорога напоминала ему дела давно минувшие. По этой дороге ровно десять лет назад в такую же предосеннюю пору он бежал из Киева, где были разгромлены все войска Ольговичей. Вот сейчас за этим разложистым дубом будет поворот, и пойдет густой и непроходимый с обеих сторон орешник. В этой лещине он с тремя своими боярами тогда прятался от воев, которых послал в погоню за ним внук Владимира Мономаха Изяслав Мстиславович, давно стремившийся на киевский великокняжеский стол. Жить князю Святославу Ольговичу пришлось в те годы, когда к Киеву стремились многие русские князья из разных княжеств. Да разве только в эти годы тянулись к Киеву? Из – за борьбы за киевский стол еще в те годы, когда только расцветала русская держава, когда еще не родился не только сам Святослав, но не родился еще его дед Святослав Ярославич, сын Ярослава Мудрого, в те давние годы сыны Владимира Великого уже вели между собой войны за великий киевский стол. В результате этой борьбы из десяти сыновей Владимира остались в живых только трое. Князь Святослав хорошо знал историю Руси, он горько вздохнул, прошептал:

      – Сколь много крови пролилось?

      – Га? Якой крови? – спросил воевода Хвост.

      – Тише. Князь спит. Сие спросонья, – прошептал боярин Коснятко.

      – Пусть подремлет. Притомился князь.

      И кони дальше спокойно шагали по дороге. Фю, шлеп. Фю, шлеп, махали конские хвосты по бокам. В такт лошадиным шагам покачивались в седле седоки.

      Святославу Ольговичу то ли думалось о Руси, то ли снилось. Он вспомнил, как его брат, разгульный и буйный князь Черниговский Всеволод Ольгович, после смерти великого Киевского князя Ярополка Владимировича с небольшой дружиной занял вначале Вышгород, а потом и Киев. Братья великого князя Святослав и Игорь надеялись, что он наделит их Черниговскими, более достойными землями, чем они имеют. Но Всеволод в Чернигове посадил совсем юного своего сына Святослава, а богатые Вятические города оставил за собой. На просьбу братьев Всеволод предложил им небольшие городки Киевской земли Клеческ (Клецк), Черторыеск (Старый Чарторийск), Дорогичин (Дрохичин – Надбужский), Берестий (Брест).

      Вспыльчивый, а порой даже грубый и резкий брат Игорь, кричал тогда:

      – Пошто тако деешь брат? Мало ему Киевской земли, то держит еще и Черниговскую, а нам дает чересполосицу. Ненадобны нам грады его земли. У нас есмь своя отчина и дедина. Что мало в Черниговской земле градов, что он сулит нам Киевские?

      И, действительно, Черниговское княжество было одним из старейших русских княжеств. Черниговские земли раскинулись