Перелетная элита. Юрий Поляков

будущий постановщик. – Юра, надо придумать ей словечки, чтобы народ подхватил!

      И рассказывал, как Ирина Муравьева прямо на съемочной площадке изобрела замечательную фразу, которой не было в сценарии фильма «Москва слезам не верит»: «Не учи меня жить – лучше помоги материально!»

      Получив вводные, я удалялся в свой номер и утром приносил несколько страничек, нащелканных на машинке, читал вслух, волнуясь и томясь комплексом подмастерья. Габрилович слушал без выражения, пожевывая синеватыми губами и вздыхая. На лице Леонида мелькали зарницы будущих режиссерских открытий.

      – Хорошая сцена в столовой, – кивал мэтр. – А с кем это там Лиза говорит?

      – С Бурминовым.

      – А кто у нас Бурминов?

      – Старый коммунист.

      – Очень хорошо!

      – Я возьму Вельяминова! – загорался Эйдлин.

      – Погодите! Нашей Лизе нужна подруга. Эдакая оторва…

      – Зачем? Муравьевой и так нечего играть! – трагически бурчал постановщик, знаменитую жену он называл исключительно по фамилии.

      – Юрочка, к завтрашнему дню придумайте нам подругу. А чем руководит этот, как его?..

      – Пыжов?

      – Да, Пыжов… Надо что-нибудь очень современное.

      – Может, электронно-вычислительный центр?

      – Изумительно! Пусть кто-то ведет Лизу и рассказывает, как на экскурсии.

      – Подруга! Она как раз работает там программистом! – импровизировал я.

      – Великолепно!

      – Муравьевой нечего играть!

      Сочиняемая история поначалу напоминала типичный производственный эпос. Имелся резонер из старых большевиков, говоривший правильные вещи: «Что такое прием в партию? Ювелирное дело! Основа основ, первый вопрос! Из-за него ведь и расплевались большевики с меньшевиками в одна тысяча девятьсот третьем году… А теперь очередь в партию, как за водкой! Я бы посмотрел на эти очереди, когда кулачье с обрезами шастало или Деникин к Москве шел…» Сегодня эта тоска по бескомпромиссным большевицким временам кажется нелепостью. Но думаю, никто не будет спорить с тем, что у ВКП(б) – КПСС был свой героический период, а лишь потом настала пора удовлетворения растущих потребностей, отсюда мощное наследие советской власти, которое все никак не проедим. Проблема наших современных партий в том, что у них никогда не было никакого героического периода, если не считать поедания бесплатных бутербродов в «живом кольце» у Белого дома. Все нынешние партии начали с удовлетворения растущих потребностей.

      Поначалу наша заявка на сценарий так и называлась – «Первый вопрос».

      Мы честно отразили тогдашние конфликты, обиды, заблуждения, общую уверенность в том, что жизнь можно улучшить легко и быстро, надо просто захотеть и преодолеть сопротивление тех, кто не хочет, хотя за перемены были, кажется, все, включая цепных псов режима. Василий, литературовед в штатском, курировавший наш союз писателей от организации с всемогущим названием «КГБ», спросил меня как-то: «Ну что у тебя там со «Ста