Книга зеркал. Э. О. Чировици

что он мой новый адрес узнал. Я испугалась, что он сюда заявится, устроит здесь скандал… Короче говоря, я согласилась поехать с ним к психотерапевту, ну, как доказательство того, что Тимоти не выдумал себе подругу, что я – не плод его воспаленного воображения. Поэтому я и отправилась в Нью-Йорк. А после того, как мы сходили к психотерапевту, я встретилась с Дхармой и заночевала у нее. Вот и все. Тимоти пообещал больше ко мне не приставать.

      – А почему ты мне сразу правду не сказала?

      – Потому что пришлось бы тебе во всем признаться, вот как сейчас… А мне тогда этого совершенно не хотелось. Тимоти, как и многое другое, остался в прошлом. Там ему самое место. Ричард, у каждого человека есть тайны, о которых лучше бы забыть, и с этим ничего не поделаешь. Прошлое не следует выставлять напоказ, потому что зачастую с ним связано слишком много горьких, очень личных переживаний. Их лучше хранить в секрете.

      – И это все? То есть вы сходили к психотерапевту, побеседовали и расстались?

      Она удивленно поглядела на меня:

      – Конечно. Я же тебе только что объяснила.

      – А что психотерапевт сказал?

      – Ну, выяснилось, что он и вправду подозревал, будто Тимоти выдумал всю историю наших отношений. Будто воображаемая подруга – своего рода проекция, созданная его воображением и никак не связанная с реально существующей Лорой. Что все это из-за мачехи, которая не уделяла мальчику достаточно внимания в детстве. Якобы Тимоти просто не в состоянии примириться с тем, что его бросили. А зачем тебе все это знать?

      Сгустились сумерки, но свет мы включать не стали, сидели в полумраке, будто персонажи на картине Рембрандта под названием «Лора умоляет Ричарда о прощении».

      Я сгорал от желания, хотел сорвать с нее одежду и коснуться обнаженного тела, но в то же время меня терзали подозрения, мысли о лжи и предательстве. Я словно бы зашел в тупик и не знал, как оттуда выбраться.

      – А Видер об этом знает? – спросил я. – Ему известно, зачем ты в Нью-Йорк поехала?

      Она кивнула.

      – И почему он решил дать мне понять, что ему это известно?

      – Потому что в этом – он весь! – сердито бросила она. – Ему не нравится, что мы с тобой близки. Может быть, он из ревности захотел нас рассорить, он прекрасно умеет манипулировать окружающими и обожает мутить воду. Я тебя предупреждала, что ты его совсем не знаешь. Зря ты мне не верил.

      – Но ты же говорила, что он – гений, чуть ли не божество. Что вы с ним друзья. А теперь…

      – Знаешь, гениальность нисколько не мешает ему быть редким мудаком.

      Я хорошо представлял себе, чем рискую, задавая следующий вопрос, но все-таки спросил:

      – Лора, а вы с Видером были близки?

      – Нет.

      Я был благодарен за ее ответ – честный, без лицемерного возмущения, мол, да как ты посмел даже такое вообразить…

      Чуть погодя она добавила:

      – Знаешь, Ричард, хоть я и понимаю почему, но все равно жаль, что тебе эта мысль пришла в голову.

      – Ну,