След на афганской пыли. Сергей Зверев

от посольства, – бесстрастно констатировал водитель-афганец.

      Лицо Воронцовой вытянулось.

      – Что вы сказали?! Я думала, что так мы срежем часть дороги.

      Афганец сбросил скорость.

      – Маленькая проблема, – в его голосе чувствовалось волнение.

      – Что такое?

      – Ждите.

      Водитель резко затормозил и, выдернув ключ из замка зажигания, спрыгнул на асфальт через левую дверку в кабине. Его фигура тут же растворилась в темноте ближайшей подворотни.

      Советник бросился к лобовому стеклу, принялся махать рукой. Но полицейская машина вместо того, чтобы дать задний ход и прийти на помощь, стремительно набирала скорость, а через несколько секунд и вовсе скрылась из виду. В салоне повисла длинная гнетущая пауза. Каждый пытался осмыслить то, что произошло, и то, что может произойти с минуты на минуту. Даже охранники, выглядевшие мгновение назад уверенными, растерянно переглянулись.

      – Кто-нибудь, за руль! – бросил Баренцев.

      Баритон советника подействовал, как ушат холодной воды. Один из охранников уже расковыривал замок зажигания, чтобы без ключа завести двигатель, остальные, расстегнув подмышечные кобуры, покинули автобус.

      – Вот же черт. Не дозвониться. – Старания Петра Владимировича связаться по мобильнику с посольством были тщетными.

      Динамик лишь отзывался шипением и противным писком.

      – Мама, что случилось? – сквозь сон спросил Миша.

      – Ничего. Спи. – Молодая женщина обняла сына, прикрыла ему ладонью ухо.

      В эту же минуту раздались выстрелы. Где-то в стороне от автобуса зашипела, распыляя клубы белого тумана, дымовая шашка. Охранник, уже сидевший за рулем, рухнул головой на баранку. Его коллеги, бывшие на улице, тут же прижались к стенам, один из них схватился за бок и, привалившись к дому, стал щелкать спусковым крючком. Мариам Воронцова сквозь стеклянный люк в крыше автобуса уже видела нападавших.

      Словно «киношные» ниндзя, десяток талибов спускались на веревках с крыш соседних домов. Их движения были четко выверены. У каждого из них – автомат. Лиц не видно – сквозь прорези в черных масках светились хищные глаза. В них не читалось ненависти, лишь холодный расчет. И от этого стало еще страшней.

      – Они вверху! – крикнула Мариам.

      Пистолетные обоймы уже были расстреляны. И прежде, чем охранники успели сменить их, талибы вновь открыли огонь. Выстрелы достигли целей – с высоты охранники были видны как на ладони и не могли никуда укрыться. Автоматные очереди разрывали человеческую плоть, летели брызги крови.