Принцессы немецкие – судьбы русские. Инна Соболева

заманив в свои сети «княжну Тараканову», когда та объявит себя дочерью Елизаветы Петровны и законной претенденткой на русский трон, доставив немало неприятных минут могущественной, но «беззаконной» владычице России.

      Но вернусь к мотивам, заставившим Екатерину Алексеевну решиться на переворот. Первый, не спорю, – желание властвовать. Достаточно вспомнить ее откровенное признание в письме к Уильямсу: «Я буду царствовать или погибну». Она ведь действительно шла на огромный риск: победи Петр – ее участь была бы не лучше той, что постигла его. Только она в случае неудачи обрекла бы на мучительную гибель не только себя, но и всех, кто ее поддерживал.

      Был еще и личный мотив: Петр III мог вот-вот отправить ненавистную супругу в монастырь или в крепость, где уже третье десятилетие томился сброшенный с престола Елизаветой Петровной законный император Иоанн Антонович. Кстати, вместе с матерью Петр готов был отправить и сына, Павла Петровича, поскольку, во-первых, в своем отцовстве сомневался, а, во-вторых, какой же мужчина любит детей от ненавистной женщины?

      И все же, смею утверждать, был еще один мотив, высокий и благородный, который и представляется мне первостепенным. Этот мотив – тревога о будущем России, желание и готовность сделать для этой страны все, что позволят силы и талант. А ни в своих силах, ни в своем таланте она не сомневалась ни минуты.

      Но одна она действовать не могла. Нужны были помощники, готовые для нее на все. Первым среди них был отец ее ребенка, последний любовник великой княгини и первый фаворит императрицы Екатерины II Григорий Григорьевич Орлов.

Отступление о странностях любви

      Я попробую доказать, что многочисленные фавориты Екатерины II – результат вовсе не какой-то, мягко говоря, гиперчувственности (большинство исследователей называют это развратностью, порочностью, сексуальной распущенностью), а, скорее, высокой требовательности к партнеру. Она всю жизнь искала человека, который мог бы быть и любовником, и помощником, и другом (таким стал для нее Потемкин), но, кроме того, был бы верен ей безраздельно (этого Потемкин дать ей не смог). Не случайно, отчаявшись такого человека встретить, она решила его для себя воспитать. Если прибавить сюда эфемерную надежду, что рядом с молодыми она сама сохранит молодость, становится понятной эта череда юных фаворитов, которых она приближала, а когда убеждалась, что и этот – не тот, – отсылала, щедро наградив. Ей нужен был человек, на которого она могла бы смотреть снизу вверх, в крайнем случае – равный. Кругом (начиная с мужа) были люди более чем заурядные, исключая Потемкина (но о нем – отдельно). Именно в этом, в крайне неудачном первом опыте семейной жизни и в том, что не было рядом с ней настоящего мужчины, ее беда, из-за этого она так часто меняла любовников.

      А между тем в то самое время, когда она была особенно одинока, не то что любовников, но и мужа фактически не имела, рядом с ней был человек достойнейший: умный, образованный, порядочный, надежный и – любивший ее всю жизнь. Любивший тайно: