Хроники Реликта. Том II. Василий Головачев

размышлял об этом, когда Егор позвал его в гостиную и усадил, как всегда, в самом уютном уголке – солныше[31], как он называл.

      – Что похмурнел? Тревожные новости? Я вижу, ты уже подсоединился к треку. – Егор кивнул на черно-золотую каплю пси-рации.

      – Новости как новости, – нехотя проговорил Ратибор.

      Егор улыбнулся, разглядывая лицо друга.

      – Ты изменился, брат. Раньше ты был открыт, как берег океана, а сегодня я не могу прочитать в твоей душе, и это меня откровенно тревожит. Но о психологии – ни слова. А насчет новостей ты прав, самой тревожной новостью в последнее время является факт вторжения Конструктора в Систему.

      – Боюсь, назревает конфликт, и мы в нем занимаем далеко не лучшую позицию.

      – Ну, с одной стороны, конфликтные ситуации – нормальное состояние эволюционирующего социума. Из генетики мы знаем, что существа, у которых нет врагов, обречены на вымирание из-за отсутствия естественного отбора. А с другой стороны, мне далеко не безразлично, как поведут себя в данной ситуации люди. По-моему, нужна немедленная оферта[32].

      – Конструктор нас не слышит. А может быть, не понимает. И я не уверен, что виноват в этом он. Если уж мы не в состоянии заключить договор с чужанами, то что говорить о контакте с Конструктором? В любом контакте преследуются две цели, первая – привлечь внимание, вторая – его удержать, а мы все еще топчемся у порога реализации первой цели. Недаром все чаще раздаются голоса, что договор между гуманоидным разумом и негуманоидным невозможен принципиально.

      – Негуманоидным, в данном случае, наверное, – небиологическим? Может быть, скептики правы? Негуманоиды не знают, что такое эмоции, а тот, кто не чувствует боли, редко верит в то, что она существует, как сказал когда-то философ[33].

      – Вопрос отсутствия эмоций у негуманоидов спорен, к тому же я вдоволь попутешествовал внутри Конструктора и знаю, что он – чувствует. Я знаю также – что он чувствует.

      – И что же?

      Ратибор помолчал, вспоминая пережитые им странные и страшные ощущения, ломающие волю и рассудок.

      – Абстрактного, абсолютного добра не существует, как и зла, эти понятия всегда относительны, но зато я понял, что может быть абсолютным – страдание.

      Егор смотрел на него, чуть прищурясь, пошевеливая бровью, с каким-то сомнением, и Ратибор добавил:

      – Конструктор находится в бессознательном состоянии, если можно применить земной термин, я убежден в этом. Поэтому ни о каком полноценном контакте речь не идет. Понимаешь теперь, от кого зависит ситуация?

      – От нас.

      – Браво, шаман, сообразил! Правильно, от нас, людей, от нашего ума, дальновидности, запаса доброты и любви.

      Егор хмыкнул.

      – Ты говоришь, как Грехов, его словами.

      – Значит, наши мнения сходятся. Ты с ним знаком?

      – Лично не знаком, но разве это важно? У меня свои источники информации.

      Они улыбнулись друг другу.

      – Ты один? – спросил Ратибор.

      – Почему

31

Солныш – угол в крестьянской избе для женщин и печи (древнерус.).

32

Оферта – предложение заключить договор, обращенный к определенному лицу и содержащий перечисление условий предлагаемого договора.

33

Сэмюэл Джонсон.