Герцог Бекингем. Серж Арденн

обо всём позаботился, кто нужно предупрежден. Через два дня мы отправимся в ночь, и это, милорд, смею заверить, не единственный сюрприз который я уготовил нашим врагам. Доверьтесь мне. а, что касается вашего отъезда из Лондона, поверьте, те, кому о нём знать не следовало бы, обо всём давно оповещены, они осведомлены не хуже нас с вами, поэтому…

      1 В Англии, театральные труппы, в то время, назывались – «слуги лорда-адмирала», «слуги лорда Стрэнджа», «слуги графа Пемброка».

      ГЛАВА 2 (61) «Комната на улице Железного горшка»

      ФРАНЦИЯ. ПАРИЖ.

      Господин шевалье де База проснулся ранним утром. Распахнув ставни небольшого оконца, он позволил солнечным лучам, наполнить комнату ярким ласковым светом, что вызвало улыбку на лице молодого человека. Невзирая на то, что рана ещё серьезно беспокоила его, настроение анжуйца было отменным. Позавтракав тем, что послал Господь Бог, и приготовил Гаспар, он оделся, нацепил кожаную перевязь, подвесив к ней короткую шпагу, укрыл в голенище ботфорта небольшой кинжал толедской стали, приобретенный в Барселоне, и, вышел из комнаты, затворив за собой дверь. Тут же, за порогом, он оказался на довольно крутой лестнице, ступив на деревянные ступени, поприветствовавшие нового жильца учтивым скрипом. Хромая и морщась от боли, Гийом спустился в просторную, светлую гостиную, где остановился, чтобы прислушаться и передохнуть. В доме было тихо.

      Гаспара, как обычно, он отпустил до обеда, что позволяло ему наслаждаться тишиной располагающей к размышлениям, которые нередко способствовали внутреннему умиротворению. К слову, с приездом в Париж, Гаспар весьма изменился. В его провинциальную наивность, размеренность и крестьянскую житейскую мудрость, которую, иногда, обозначают практичностью, вплелись вполне несовместимые с вышеперечисленным качества, такие как нерадивость и суетливость. А так же обнаружились всходы, зарождающегося цинизма, на взгляд преобразившегося Гаспара, непременные составляющие натуры присущей всем «настоящим горожанам». Он всё время где-то пропадал, куда-то сбегал, сменив покой тихих домашних застенок, на шумную неразбериху трактиров, куда влекли новые интересы и знакомства. Шевалье без труда разглядел, что слуга стоит на пороге какой-то неведомой для него новой жизни, жизни в которую манит юность, где соблазняет и завораживает проказник, по имени Париж.

      Де База не препятствовал слуге, он даже находил весьма приятным, частые отлучки Гаспара, когда тот оставлял его в покое со своими глупыми историями и навязчивыми ухаживаниями. И если пространные, подчас бессмысленные и оттого крайне утомительные пересказы, подслушанного в городских харчевнях вздора, действовали на Гийома как снотворное, то чрезмерная опека его крайне раздражала, отчего де База, несколькими лиарами¹, зачастую, лично провоцировал слугу отправиться на рандеву с бесчисленными трактирами и тавернами Города Лилий. Это, как вы понимаете, несомненно, являлось «серебряным ключом» взаимной заинтересованности, которым отворялся ларец терпимости и соблюдения общих интересов, когда оба