Слабости сильной женщины. Анна Берсенева

у окна и держала рядом место для Леры. Вид у нее был печальный, она была похожа на нахохленную синичку с остреньким носиком.

      – Как он появился здесь?.. – проговорила она. – И почему?..

      – Он же сказал: турецкую музыку изучал, – сказала Лера.

      – А ты и поверила…

      Глава 9

      Несмотря на усталость, несмотря на то что Зоська оказалась права, обещая, что обратный путь будет труднее, – эти трудности показались Лере совсем ерундовыми.

      Конечно, их автобус становился на каждой границе объектом пристального внимания. Приставали турки, приставали румыны, потом болгары. Каждый пограничник вспоминал, что у него есть жена, дети и множество родственников, которым не помешает новая тряпка.

      Но все эти бесконечные препирательства с обнаглевшими должностными лицами уже не казались Лере ни унизительными, ни даже требующими душевных сил. Она и сама не понимала, почему это произошло, но она повеселела, почувствовала в себе прежнюю готовность дать отпор кому угодно – словно струна зазвенела у нее в груди. И, не утруждая себя лишними размышлениями, она вытаскивала из мешков коробочки, и пакетики, и банки с пивом – и отдавала таможенникам.

      В этих хлопотах прошла вся ночь. Когда в Горной Оряховице автобус остановился у железнодорожного вокзала, измотанная Зоська сказала с тоской:

      – Все, Лер, сил больше нет. А еще в поезд все это грузить, господи! Сейчас наши все опять как кинутся, снова места не останется в купе!..

      – Останется, – успокоила ее Лера. – Почему ты думаешь, что я их вперед пропущу? Было бы кого!

      И соратники уступили ее напору. Лера не расталкивала никого локтями, не ругалась, но действовала так уверенно, что никто не решился оттеснить их с Зоськой от подножки вагона, и их мешки оказались в купе вовремя.

      Правда, Лера и сама устала после этого мероприятия – присела на краешек вагонной полки, стараясь отдышаться. Зоська – та и вовсе была бледной, тяжело дышала, и капельки пота выступили у нее на носу. Даже странно: она, казавшаяся такой неутомимой и неунывающей в начале поездки, теперь совсем сдала; какой-то безнадежностью веяло от нее.

      – Что с тобой, Зосенька? – попыталась приободрить ее Лера. – Погрузились ведь, сейчас поедем. Уже можешь расслабиться – по крайней мере, до границы.

      – Не обращай внимания, – махнула рукой Зося. – Я не устала, это я так просто…

      «Что с ней, в самом деле?» – мелькнуло у Леры в голове.

      Но надо было как-то разместить мешки в купе, надо было не перепутать свои с чужими – и Лера забыла о странном Зоськином состоянии.

      А разместить все, что они с Зоськой и их соседки втиснули в купе, – это была задача не из легких! Соседки были придавлены куда-то к самому окну, даже их голов не было видно из-за горы мешков. Лера с Зоськой, наоборот, стояли у самой двери, не надеясь сесть.

      Как ни старались они все вчетвером превратить купе в пространство, пригодное для жизни, – это им не удалось. Кое-как забили мешками все верхние полки и весь пол, высвободив нижние полки, чтобы спать на них по двое.

      Появился проводник, запричитал:

      – Вещей