и сказочной королеве. Тут неожиданно в уме у нее вспыхнуло понимание того, что она – это
она. Эмили замерла на месте и принялась оглядывать себя – насколько попадала в поле своего зрения. Видно было не особенно много – перед платья, руки, когда она подняла их, чтобы разглядеть, – однако этого было достаточно, чтобы составить грубое представление о маленьком теле, которое Эмили неожиданно осознала как свое. Она насмешливо рассмеялась. “Ну, – подумала она, – подумать только, что ты, именно ты из всех людей так попалась! Теперь из этого не выбраться очень долго: придется побыть ребенком, вырасти, состариться, прежде чем удастся отделаться от этой глупой шутки!” Чтобы не позволить никому вмешаться в это чрезвычайно важное событие, Эмили начала карабкаться по выбленкам на свой любимый насест на верхушке мачты. Каждый раз, когда она совершала простое движение рукой или ногой, ее заново охватывало изумление перед тем, как послушно они действуют. Память, конечно, говорила ей, что раньше так было всегда, но раньше она никогда не задумывалась о том, насколько это удивительно. Усевшись на смотровой площадке, Эмили начала внимательно разглядывать кожу на руках – ведь это была
ее кожа. Она распахнула ворот платья и заглянула под него, чтобы убедиться: она действительно продолжается под одеждой, потом прижалась щекой к плечу. Контраст между кожей лица и мягкой теплой впадинкой на плече вызвал приятный озноб, как будто ее приласкал добрый друг. Однако было ли это ощущением ее щеки или плеча, что ласкало, а что принимало ласку, этого Эмили никак не могла понять. Только полностью удостоверившись в этом поразительном факте, в том, что она теперь Эмили Бас-Торнтон (почему именно “теперь”, она не знала, ведь она определенно не воображала раньше такую глупость, будто она кто-то еще) Эмили начала серьезно размышлять над последствиями своего открытия».
Чем больше ребенок растет и чем больше разрываются первичные узы, тем больше он ищет свободы и независимости. Однако судьба этих поисков полностью может быть понята только в том случае, если мы осознаем диалектический характер процесса увеличивающейся индивидуализации. Этот процесс имеет два аспекта.
Один из них заключается в том, что ребенок делается сильнее физически, эмоционально, умственно; в каждой из этих сфер возрастает активность, и в то же время они все больше и больше интегрируются. Развивается организованная структура, управляемая волей и разумом индивида. Если мы можем назвать это организованное и интегрированное целое личностью, мы также можем сказать, что одна сторона нарастающего процесса индивидуализации есть развитие личности. Пределы роста индивидуализации и развития личности устанавливаются отчасти конкретными условиями жизни, но в первую очередь условиями социальными. Хотя различия между людьми в этом отношении очень велики, каждое общество характеризуется определенным уровнем индивидуализации, за пределы которого нормальный человек выйти не может.
Другим
