Афоризмы житейской мудрости. Артур Шопенгауэр

начать жизнь без всякого состояния. Бедность послужит особенным преимуществом, как бы рекомендацией для того, кто, не будучи дворянином, наделен порядочными способностями. Ибо то, что любит, к чему стремится каждый, даже в беседе, а тем паче на службе, – это свое превосходство над другими. Бедняк же убежден, проникнут сознанием своего полного, глубокого, всестороннего ничтожества, своей совершенной незначительности и малоценности в той именно мере, в какой это требуется для службы. Лишь он будет достаточно часто и низко кланяться и сгибать свою спину до полных 90 градусов; только он позволит делать с собою что угодно и улыбаться при этом; он один будет открыто и громко, хотя бы печатно, возводить в шедевры литераторские мысли, выписываемые его начальниками и вообще влиятельными людьми; он один умеет выпрашивать; – следовательно, только он усвоит вовремя, т. е. в юности, ту сокровенную истину, которую Гёте выразил в стихах:

      Ober's Niederträchtige

      Niemand sich beklage

      Denn es ist das Mächtige

      Was man dir auch sage[7].

      Наоборот, человек, имеющий достаток из дому, будет вести себя крайне упрямо: он привык ходить высоко подняв голову, не умеет низкопоклонничать, и к тому, быть может, притязает на талант, не понимая, как он ничтожен в глазах царящей посредственности и приниженности; он способен, пожалуй, возмыслить, что поставленные над ним власти, в сущности, ниже его; когда же дело касается какой-либо низости – он становится мнительным и строптивым. На этом в жизни далеко не уедешь, и надо думать, что он придет в конце концов к выводу дерзкого Вольтера: «Мы живем всего несколько дней, – и не стоит проводить их пресмыкаясь пред "негодяями презренными"»; – к сожалению, к сказуемому "негодяи презренные" на свете имеется дьявольски много подлежащих. – Поэтому слова Ювенала: «Трудно выказать свои добродетели для тех, кто стеснен домашними обстоятельствами» – применимы более к судьбе выдающихся людей, чем к уделу заурядных смертных.

      Говоря о том, что имеет человек, я не считал его жены и детей, так как скорее он сам находится в их руках. С большим основанием можно упомянуть о друзьях, – однако и здесь субъект является в равной мере и объектом обладания.

      Глава четвертая

      О том, что представляет собою человек

      То, что мы собой представляем, т. е. мнение других о нашей жизни, ценится обычно, по слабости человеческой натуры, непомерно высоко, хотя малейшее размышление показывает, что это мнение само по себе несущественно для нашего счастья. Мудрено постичь, почему человек испытывает такую сильную радость, когда он замечает благосклонность других или когда как-нибудь польстят его тщеславию. Как кошка мурлычет, когда ее гладят, так же стоит похвалить человека, чтобы его лицо непременно засияло истинным блаженством; похвала может быть заведомо ложной, надо лишь, чтобы она отвечала его претензиям. Знаки чужого одобрения нередко утешают его в реальной беде и в той скупости,

7

Не стоит досадовать на людскую низость: что бы о ней ни говорили, она – сила.