Элементали. Ана Адари

Азиз положил руку на плечо хозяина и с силой нажал. – Не надо возвращаться, мой господин. Это их работа.

      – Как ты смеешь! – взвился Билял, сбрасывая его руку. – Я шейх!

      – Они тебя убьют. У них приказ.

      Билял вцепился в руль и, трясясь от ярости, погнал машину вперед. Азиз прав: это их работа. Если принц останется жив, значит, они сделали ее хорошо. Ценой собственной жизни.

      – А если они нас догонят? – тревожно спросил вдруг Азиз.

      Билял тут же ударил по тормозам. Джип остановился.

      – Что ты делаешь, господин?! – отчаянно закричал Азиз, вцепившись в принца, который собирался выйти из машины.

      – Не мешай! – зарычал тот.

      Азиз в ужасе закрыл глаза. Когда он их открыл, Билял стоял на вершине бархана и смотрел в ту сторону, где все еще раздавались автоматные очереди. Да, его люди свою работу делали на совесть. Но судя по тому, что выстрелы постепенно стихали, в живых никого из них почти уже не осталось. Наконец, раздался последний одиночный выстрел.

      – Добили, – понял Азиз и испуганно посмотрел на принца. Тот зарычал от ярости.

      А дальше началось что-то невообразимое. Билял потемневшим взглядом смотрел на небо, и горизонт постепенно тоже начинал темнеть. Принц беззвучно шевелил губами, словно призывая на помощь стихию. Только какую стихию?

      И пустыня вдруг заволновалась. Барханы пришли в движение и словно ожили. Билял смотрел на них, не отрываясь, и как будто гипнотизировал. Это снова была игра, но теперь уже игра смертельная. Туда где только что стихли выстрелы, теперь надвигался смерч. Азиз опять закрыл от страха глаза. Это же песчаная буря, которая сметет не только наемных убийц, но их самих! Принца Биляла и его наперсника! Уже видно, как с той стороны, куда неотрывно смотрит сейчас Билял, надвигается многометровая стена песка. Наверняка она уже погребла под собой все четыре джипа, и те, что с наемными убийцами, и тот, который они завалили трупами защитников принца. Теперь это их братская могила.

      – Аллах, помоги, – в ужасе забормотал Азиз, непослушными губами пытаясь прочесть молитву.

      Билял же, на которого надвигалась эта живая стена, способная сокрушить всё и всех, не тронулся с места. Уже не видно было неба, и солнце скрылось за тучей песка. Еще мгновение, и принц будет навеки погребен в одном из барханов. Вместе со своим джипом, и, разумеется, вместе с наперсником.

      – Аллах, прими мою душу, – обреченно сказал Азиз.

      И в этот момент стена песка рухнула к ногам Биляла. Замерла на мгновение в воздухе, а потом словно бы потеряла опору, натолкнувшись на почти что черный, мертвый взгляд принца. И в мгновение ока стала белой пылью. Облако этой пыли осыпало Биляла с головы до ног. Он, словно бы весь вывалявшийся в муке, стоял и мрачно улыбался. Потому что над его головой снова сияло солнце.

      – Пустыня – это такое же море, Азиз, – сказал он, стряхивая белую пыль со своего бурнуса.

      «Какой странный песок», – невольно подумал его наперсник. «Он совсем не похож на песок пустыни.