Crime story № 7 (сборник). Дарья Донцова

успокоила ее Света, – лошадка вон за теми деревьями! Сейчас покажется.

      И точно, спустя несколько минут вдалеке замаячила тележка.

      – Успокоилась? – язвительно осведомился Никита. – Сейчас обнимешь свое сокровище и обложишь его поролоном.

      – Яна! – закричала Тоня. – Господи, где девочка?

      – В повозке, – начал злиться Никита.

      – Ее там нет! – прошептала мать.

      Никита повернулся к Свете:

      – Объясни своей подруге, что ей нужно пить успокаивающие таблетки.

      – Тоня просто очень заботливый и впечатлительный человек, – заступилась Света за Лагутину, – или ты хочешь иметь дома кукушку, которая, бросив малютку одну, убежит на гулянку?

      – Крайности мне не нужны, – покраснел Никита, – я раздолбайство не поощряю, но еще хуже тотальный контроль за ребенком.

      – Яна! – заорала Тоня, кидаясь к тележке. – Моя девочка!

      Света повернулась и лишилась дара речи. Ее Лидочка и еще четверо малышей весело размахивали флажками, которые им дал возница. Но один флажок сиротливо лежал на сиденье. Яна исчезла.

      Тоня упала в обморок, Никита бросился к хозяину пони, тот испуганно сказал, поправляя очки:

      – Девочку взял отец!

      – С ума сошел? – заорал Лагутин. – Это невозможно! Я здесь стоял.

      Лоб возницы покрылся каплями пота.

      – Я ваще-то плохо вижу, – протянул он, – когда я за деревья заехал, подбежал мужчина, снял ребенка и сказал: «Жена коза, не собираюсь ее слушать! Яне нельзя одной кататься!» Это же были вы!

      – Никита был с нами! – ахнула Света.

      Лагутин схватил парня за грудки и принялся трясти его, приговаривая: – Где моя девочка?

      Яну так и не нашли. Вечером того же дня Тоня покончила с собой, выбросившись с чердака высотного недостроенного здания. Около трупа лежала сумочка, среди всяких женских мелочей нашли записку, в которой Тоня винила в своей смерти и похищении Яны Никиту. Лагутин попал с нервным расстройством в больницу, потом вернулся домой. Он маялся от одиночества, постоянно заглядывал к Светлане, но разговаривал только на одну тему, повторяя:

      – Зачем я посадил Яну в тележку?

      Домоуправ замолчала, потом завершила рассказ:

      – Понятно, почему Татьяна обрадовалась, увидев его в магазине? Раз мужик о ремонте думать начал, значит, в себя приходит!

      – Открыто, – возвестил слесарь, ковырявшийся с замком.

      Мы все вошли в холл квартиры Лагутиных.

      – Вода течет, – вздохнул представитель закона. – Эй, тут есть кто живой?

      Продолжая звать на разные лады хозяина, парень пнул дверь в ванную. Я осталась у вешалки, машинально отметив, что Никита не избавился от вещей жены. На одном из крючков висело зимнее пальто Тони, внизу стояли ее ботиночки, не очень модные и не новые, каблуки у них были стоптаны с внутренней стороны.

      – Мама! – пискнула Света и осела на пол.

      – Ясно, чего он в хозяйственном отделе бродил, – прогудел слесарь, – нож покупал, таким обои режут. Острый, зараза, почище бритвы.