Бойцовый кот. Павел Мамонтов

вылетала из темени, оросив всё фонтаном крови.

      Андрей стоял и смотрел на упавший труп. Его лицо и спортивный костюм были в красных точках. И как-то отрешённо у него в мозгу возникло: «Отстирывать и оставлять у себя одежду нельзя. Придётся выбросить или сжечь. Жалко, хорошая была форма, я к ней привык».

      Картинка с убитым киллером вдруг смазалась, потускнела, и перед взором предстало уже знакомое лицо Мёртвого Деда.

      – Что это было? – спросил Андрей.

      – Экзамен.

      – И я его прошёл?

      – Ещё как, парень. Сейчас к массажисту. Восстановишься – и через два часа у тебя Арена.

      – Насыщенная у вас тут программа.

      Мастер Скаур ничего на это не ответил.

      Андрею дали копьё. Хорошее полутораметровое копьё с широким наконечником. Дали щит: скверную деревяху из кое-как сколоченных досок.

      – Слушай меня, парень, – сказал мастер Скаур. – У тебя будет два боя. Первый с животным. Второй с человеком. Обоих тебе нужно убить.

      – Как это?

      – А как у тебя получится.

      – Нет, убить человека. Да вы что. Это же… как же такое можно?

      – Тогда не убивай – он убьёт тебя.

      – Новичков не убивают, – напомнил Андрей.

      – Это верно – тебя вышибет из Игры. А тот ублюдок, который тебя проткнёт, окажется на Свободе. Правда, проживёт на ней недолго. Уж очень многие хорошие игроки его хотят пришить. И пришьют. Но потом будут иметь проблемы с контролёрами. Ты ведь не хочешь создавать проблемы для хороших людей? – спросил Мёртвый Дед.

      – Так это что-то вроде наказания? – уточнил Андрей, поскольку понятие «хорошие люди» очень растяжимое.

      – Именно. Иногда ублюдков вешают. Иногда отсылают в такие вот места, типа моей Арены. Новичков обкатать. Поверь, тот игрок, – губы мастера скривились, произнося это слово, – заслуживает смерти, и все рады будут, когда ты её ему принесёшь. Ну теперь вопросы есть?

      – Что за животное будет?

      – Увидишь, парень.

      И Скаур вытолкал Андрея из тёмного вонючего коридора на свет.

      Арена на цирк гладиаторов походила мало: площадка, с одной стороны отсечённая стеной без окон, с другой – трёхметровым барьером, выше которого поднималось непрозрачное стекло. На потолке яркие софиты, так что света хватало. В стене две двери. Одна обычная, через которую вошёл Андрей, вторая поднималась вверх, как в загонах, из которых выпускают быков на корриду. Ассоциация Андрею не понравилась.

      Вторая дверь с грохотом открылась, и на Арену вышел противник Казакова. Лучше бы это был бык. А тут… Если на длинные и стройные ноги косули поставить тело обритой гиены, а к этому телу приставить бошку волкодава, то получилась бы та тварь, которая сейчас свирепо щерилась и пускала слюни на Андрея.

      «Наверное, она неповоротливая, – подумал он, – такая нескладная».

      И «неповоротливая» гиена прыгнула – сразу на три метра. Но щит не голая рука, и Андрей отбил врага ударом. Тварь шлёпнулась на