Джек Ричер, или Заставь меня. Ли Чайлд

разъезды по всей стране, причем иногда ему приходится бросать остальные дела и куда-то мчаться по срочному делу. Они не станут ничего делать. Да и нам нечего им предъявить, чтобы убедить начать действовать.

      – Дверь его дома.

      – Она в целости и сохранности. Незапертая дверь говорит о рассеянности хозяина, а не о злом умысле.

      – Значит, ты хочешь меня нанять? И как ты это проделаешь?

      – Я просто хочу, чтобы ты рассказал мне, что собираешься делать.

      Ричер не ответил.

      – Ты можешь вернуться в Оклахома-Сити прямо отсюда, я не обижусь, – сказала Чан.

      – Я собирался в Чикаго. До того, как похолодает.

      – Ответ тот же. Ты доберешься до Оклахома-Сити, а там сядешь на поезд, тот же, с которого сошел в Материнском Приюте. Уверена, что больше ничто не помешает твоим планам.

      Ричер продолжал молчать. Ему уже начали нравиться ее туфли со шнуровкой, практичные и одновременно очень славные, старые мягкие джинсы с низкой посадкой, черная футболка, не облегающая, но и не свободная, а еще то, как она смотрела ему в глаза.

      – Я поеду с тобой, – сказал он наконец, – но только, если ты хочешь. Это твое дело, не мое.

      – Мне неловко тебя просить.

      – Ты и не просишь, я предлагаю помощь.

      – Я не могу тебе заплатить.

      – У меня есть все, что мне нужно.

      – И что же конкретно?

      – Несколько баксов в кармане и четыре стороны света.

      – Я хочу понять причину.

      – Какую?

      – Почему ты решил мне помочь.

      – Я считаю, что люди должны помогать друг другу.

      – Это дело может оказаться паршивым.

      – Уверен, что мы оба видели ситуации и похуже.

      Мишель помолчала мгновение.

      – Последний шанс, – сказала она.

      – Я еду с тобой.

* * *

      Когда они съехали с автострады, уже стемнело. Сельская дорога уходила в огромное открытое и пустое пространство, темное у них за спиной и освещенное фарами впереди. Маленький «Форд» под тихое урчание мотора катил по дороге, обрамленной полями пшеницы, время от времени подпрыгивая на выбоинах в старом асфальте. На небе среди легких облаков появилась молодая луна и сверкали далекие звезды.

      Определить, когда они миновали место, где оставили Мойнаханов, Джек и Мишель не смогли, потому что одна миля ничем не отличалась от другой. Но тускло-красного пикапа нигде не было видно – ни на самой дороге, ни на левых-правых-левых-правых поворотах, ведущих мимо полей в Материнский Приют, который они увидели через милю, едва различимый и призрачный в ночной темноте, лишь элеваторы выступали на фоне плоского пейзажа. Они въехали по старой дороге в самой широкой части города, оставили позади шесть невысоких домов, свернули на площади и покатили в сторону мотеля. В окне офиса горел свет.

      – Пришла пора повеселиться, – сказала Чан.

      Она припарковалась под окнами своего номера и выключила двигатель. Несколько мгновений помедлили в наступившей тишине и выбрались наружу. Засунув