Гиперион. Дэн Симмонс

послеобеденный час – самое подходящее время.

      Отец Хойт вздохнул и поднялся со стула.

      – Я сейчас, – сказал он и вышел.

      Прошло несколько минут. Потом Ламия Брон, ни к кому не обращаясь, спросила:

      – У него что, нервишки расшалились?

      – Нет, – ответил Ленар Хойт, внезапно появившийся из темноты со стороны деревянного эскалатора (который служил тут чем-то вроде парадной лестницы). – Просто мне потребовалось вот это. – Он бросил на стол два грязных блокнота и сел на свое место.

      – А по написанному нечестно, – дурашливо произнес Силен. – Если ты, о величайший маг, взялся травить байки, делай это сам!

      – Заткнитесь, черт вас возьми! – Хойт провел рукой по лицу и схватился за грудь. Второй раз за вечер Консул подумал, что священник неизлечимо болен.

      – Простите меня, – успокоившись, заговорил отец Хойт. – Но, чтобы рассказать вам свою… свою историю, я должен коснуться чужой. Это дневник человека, из-за которого я когда-то попал на Гиперион и вот теперь… теперь возвращаюсь. – Хойт замолчал и глубоко вздохнул.

      Консул потрогал блокноты. Они были запачканы сажей, а местами даже обгорели, словно их вытащили из огня.

      – У вашего друга старомодные привычки, – сказал он, – если он все еще пишет от руки.

      – Да, – подтвердил Хойт. – Если вы готовы слушать, я начну.

      Все присутствующие закивали головами в знак согласия. Обеденная платформа мерно подрагивала: казалось, это бьется сердце километрового «дерева», которое несло их вперед, сквозь холод космической ночи. Сол Вайнтрауб взял спящую дочку на руки и осторожно уложил ее на мягкий матрасик, расстеленный рядом с ним на полу. Сняв свой комлог, он поставил его возле матрасика и набрал на диске программу белого шума. Малышка, которой была всего неделя от роду, не просыпаясь, перевернулась на животик.

      Консул запрокинул голову и отыскал сине-зеленую звезду – Гиперион. Звезда вырастала в размерах буквально на глазах. Хет Мастин надвинул капюшон поглубже, полностью спрятав лицо в тени. Сол Вайнтрауб закурил свою трубку. Остальные разобрали принесенные клонами чашечки с кофе и поудобнее устроились на стульях.

      Мартин Силен, казалось, был заинтригован больше других и проявлял явные признаки нетерпения. Наклонившись вперед, он прошептал:

      «Коль рок велит мне, – он сказал, – начать,

      То помоги мне, пресвятая мать.

      Не будем прерывать, друзья, дорогу.

      Держитесь ближе, я же понемногу

      Рассказывать вам буду той порой».

      Мы тронулись, и вот рассказ он свой

      Неторопливо начал и смиренно,

      С веселостью и важностью почтенной.

      История священника: Человек, который искал Бога

      Порой лишь шаг отделяет пылкую веру от вероотступничества, – так начал свое повествование священник. Впоследствии, когда Консул решил надиктовать этот рассказ на комлог, он всплыл в его памяти как единое целое. В нем не было никаких «швов» – не считая, естественно,