Сейме-С. Юрий Тарарев

идти опасно, нужно переждать непогоду, – тоном, не терпящим возражений, проговорил Артём.

      – А может, дойдём, – робко и неуверенно предложила Надежда.

      – Можешь идти, если есть желание сломать себе шею, – пресёк её попытку продолжить спуск Артём.

      – А вот и подходящее укрытие, – Артём показал пальцем на небольшое строение над выходом горизонтальной штольни, оставшейся от прошлых выработок, таких в горе было много.

      – Я боюсь, – вновь стала упираться Надежда.

      – Тогда мокни, если хочешь, а я в укрытие.

      Тут небо разорвал разряд молнии, и грянул оглушающий гром. Надежда взвизгнула, схватилась за руку Артёма, и они бегом припустились к строению. Вбежав внутрь, отдышались. Надежда не заметила, как сама прижалась к Артёму, а он решил не пугать её: отрицательный опыт он уже получил. Огляделись. Помещение небольшое, но сухое. Оба промокли насквозь и замёрзли.

      – Вот бы погреться, – вырвалось у Надежды.

      – Сейчас организую.

      Артём набрал сухих веток, которых тут было много, и сложил посредине, затем достал из рюкзака спички и разжёг небольшой костёр. Снаружи бушевала гроза, а у них было уютно и тепло.

      – Надо подсушиться, а то простудимся, – предложил Артём. В Надежде горел огонь противоречия:

      – Мне и так хорошо.

      – Как хочешь.

      Артём стал снимать с себя одежду и развешивать её у костра, который разгорелся и играл языками пламени, отбрасывая призрачные блики по сторонам, и создавая романтическую обстановку. Потом, не торопясь, достал из рюкзака небольшой плед, расстелил у костра и в одних плавках уселся поближе к огню, делая вид, что не обращает внимания на Надежду. А Надежда никак не могла согреться, её трясло от холода и страха, зубы отбивали чечётку.

      – Отвернись, – наконец тихо проговорила она.

      Артём отвернулся. Надежда стала снимать промокшие спортивные брюки и блузку.

      – Артём, не оборачивайся, дай мне плед, а сам сядь, пожалуйста, на рюкзак.

      Артём не стал артачиться, кинул, не глядя, ей плед, в который она тут же закуталась, завязав узел на груди. Потом развесила мокрую одежду у костра и уселась рядом с Артёмом.

      – Артём, ты не находишь, что ситуация складывается какая-то романтично-трагическая?

      – Про трагическую не скажу, а вот для романтической не хватает только шампанского и бокалов, – говоря это, он повернулся и достал из рюкзака бутылку сухого вина и бутерброды.

      – Ничего себе, откуда?

      – Открою тебе секрет – из рюкзака, как же можно идти в горы с красивой девушкой без вина!?

      – Ты опять начинаешь?

      – Да нет, продолжаю. Продолжаю тебя лечить, после такого переохлаждения надо согреться изнутри, и нет ничего лучше вина.

      – Ну разве что согреться, – согласилась Надежда и взяла из его рук пластиковый стаканчик с рубиновой жидкостью, переливающейся в свете костра таинственными тенями.

      – За наше неудавшееся путешествие к вершине этой горы, – провозгласил тост Артём.

      – Нет, это звучит грустно, лучше за приключения