Нянька для олигарха. Ирина Мельникова

ров отделял железнодорожную насыпь от дороги. На дне его стояла вода, метра в полтора шириной, и это препятствие невозможно было преодолеть в прыжке. Противоположный склон рва был не менее крутым, но в отличие от насыпи – глинистым и скользким. Надежда бежала по насыпи вдоль поезда, высматривая, где можно удобнее перебраться на другую сторону. Одновременно она не выпускала из поля зрения трех телохранителей, которые сопровождали высокого молодого человека в белых брюках и тенниске. Они быстро шли к переезду, до которого оставалось метров сто, не больше. И тут Надежда столкнулась с проводницей. Та бежала навстречу ей от головы поезда и орала не своим голосом:

      – Назад! Назад! В вагон! Кретинка! Куда прешь?

      Надежда на ходу оттолкнула ее с дороги и тут увидела, что противоположный склон понизился, а на дне рва нет воды. Она скатилась по насыпи, хватаясь за кустики какой-то травы, вскарабкалась наверх и выскочила на дорогу прямо перед мужчиной в белых брюках. И тут же поняла, как опрометчиво поступила.

      Реакция телохранителей была мгновенной. Она успела заметить лишь удивленное лицо молодого человека, вблизи он еще больше смахивал на Меньшикова, вытаращенные глаза его охранников и тут же оказалась вниз лицом на грязной траве обочины. Руки ей заломили за спину, и кто-то не слишком вежливо принялся обыскивать ее, задирая рубаху и лапая ее за бедра. Она негодующе брыкнула ногой, когда с нее попытались стянуть кроссовки, и, подняв лицо, сердито прокричала:

      – Идиоты! Нет у меня оружия!

      – А это мы еще посмотрим, – сказал кто-то над ее головой. Ее бесцеремонно перевернули на спину. – Может, оно у тебя в белье!

      – Я тебе покажу в белье! – процедила она сквозь зубы. И велела мордовороту с пистолетом в руке, ствол которого недвусмысленно уставился ей в голову: – Убери пушку! – И, сев, огляделась по сторонам.

      Молодой человек в белых брюках стоял чуть поодаль и с любопытством наблюдал за происходящим. Да, он действительно был очень похож на Евгения, но она-то хороша, как могло ей взбрести в голову, что этот человек – ее потерянная любовь? За эти два с лишним десятка лет он ведь изменился, тем более что был старше ее на три года. Значит, сейчас ему около пятидесяти, а этому красавцу едва ли больше тридцати…

      Телохранители продолжали держать ее под прицелом. И когда она потянулась к нагрудному карману рубахи, чтобы достать удостоверение, один из стражей в черном перехватил ее руку.

      – А ну-ка, что там у тебя?

      – Граната! – язвительно бросила Надежда и оттолкнула его руку. – За пазухой у девок своих ищи. – Она достала удостоверение и протянула его охраннику и, не дожидаясь помощи, поднялась на ноги.

      Охранник глубокомысленно и долго изучал ее удостоверение, затем, передавая его человеку в белом, весело хмыкнул:

      – Ну, дает? Пенсионер МВД. Ментура, что ли?

      – Сотрудник милиции! – хмуро посмотрела на него Надежда и, нагнувшись, принялась отряхивать испачканные джинсы.