Гетера с лимонами. Дарья Калинина

я выпью! – произнес Вадим и в самом деле выпил.

      Занюхал все тем же самым многострадальным кусочком свеклы, дал подругам по куску черного хлеба с солью и неожиданно заявил:

      – А кто Кирилла, что убил, я тому самому глаза бы все вырвал!

      От неожиданности подруги оторопели. И даже хлеб жевать перестали. Вот это признание! Интересно, что будет дальше?

      Глава 4

      – Придушил бы гада самолично, – продолжал разглагольствовать Вадим. – Потому как мой Кирилл был! Я сам его к праотцам спровадить хотел.

      – Ты же сказал, что все ему простил! – вырвалось у Мариши непроизвольно.

      – Простил! За Коляна я ему верно, простил. Но не за Настюху!

      – А с ней что?

      – Кирилл у меня ее увел!

      – Кого?

      – Мою Настюху!

      И для верности Вадим ткнул пальцем в ту самую особь в синих трениках и шортах поверх них, которая встретила подруг в дверях этой странной квартирки.

      – Когда я сел, она меня ждать обещалась. И что же? Кирюха-то раньше меня вышел. А я все сижу. И доходят до меня сведения, что Настюха моя уже и не моя вовсе. А замуж за этого хлюпика недоделанного она собралась.

      – И что же вы?

      – Что я мог? Я же на зоне сидел. Мог бы, так конечно, приехать да в глаз бы ей засветить. У любой бабы от такой науки мозги живо на место бы встали. Да только, я же говорю, на зоне я был. Ну, письмишко ей настрочил. Даже и не одно. Так, мол, и так, что же ты, сука лживая, делаешь?

      – А она?

      – Не ответила. А только после я узнал, что все равно замуж за Кирюху выскочила.

      – Официально?

      – Ну, до официального у них дело не дошло. Но жили вместе.

      – А вы что?

      – Ну, думаю, не спущу я этого так. Вернусь, обоих убью.

      – И что?

      – Освободился я только через три года после их случки. Вышел. А Настюха мне сама в ноги кинулась. Забери, молит, от этого дурака. Жить с ним не могу, тошно. Одного тебя люблю.

      – А вы?

      – А что я? Известное дело, у меня восемь лет бабы не было. Приголубил я Настюху. А там и забылось. Тем более что она сразу же ко мне жить перебралась. Муженька своего голожопого и знать не желала.

      – Так вы же в соседней квартире живете!

      – Ну и что? – мигом набычился Вадим. – Живем. Каждый человек где-то живет. И мы с Настюхой живем!

      – А Кирилл, выходит, к Насте больше никогда не подкатывался?

      Толстая шея Вадима стала медленно наливаться краской.

      – Чего-о-о? – проревел он. – Я бы ему все рога поотшибал! Я бы из него кровавую отбивную сделал! Он бы у меня до старости кровью мочился!

      – Ой!

      – У меня кулак, знаешь, какой?

      И для вящего эффекта Вадим поднес Марише к носу свой нешуточный кулак, больше напоминающий по форме и размеру молот. Дав ей его хорошенько изучить, он поднес его затем к Инниному носу.

      – Видишь, какой кулак? У меня кулак, враз им стену прошибаю. Хочешь?

      И, не дожидаясь согласия подруг, Вадим вдруг резко выбросил руку вперед. Позади подруг внезапно раздался треск, поднялась цементная пыль, а