Величайшая любовь. Кэтрин Кингсли

красную полосу. Достав из кармана носовой платок, он обмотал им руку и посмотрел в зеркало. В его серых глазах не было ни намека на нервный срыв или раздражение.

      Дрожащими пальцами Сирил пригладил темные завитки волос, затем порывисто встав, вышел из комнаты и плотно прикрыл за собой дверь.

      Услышав стук в дверь, Джорджия отложила шитье и пошла открывать. Она надеялась, что это горничная, наконец, принесла ей новые свечи.

      – Сирил! – воскликнула она с удивлением и настороженностью, увидев у порога долговязую фигуру юноши. – Сирил, что ты здесь делаешь? Ты же знаешь, что тебе не подобает заходить в мою спальню. Да еще в такой час!

      – Я это з-знаю. Не беспокойся. Меня н-никто не видел.

      – Слава богу… Меня бы тотчас уволили, если бы кто-нибудь тебя увидел.

      – Моя ма… мачеха уехала, а большинство слуг уже в постели. Ничего страшного не случится.

      – Сирил, в чем дело? Ты, похоже, чем-то очень расстроен.

      Парень вошел в комнату и с невозмутимым видом осмотрелся – словно наносить модистке полуночные визиты было для него самым обычным делом.

      – Я н-нисколько не расстроен. Я в п-полном порядке. Просто не мог заснуть. А ты не покидала свою комнату последние две н-недели… Вот я и подумал, что компания тебе не п-помешает. Я же знаю, как тебе здесь одиноко.

      – О, огромное спасибо за внимание. Но Сирил, ты же знаешь, что я занята гардеробом твоей мачехи.

      Джорджия не знала, как выставить юного виконта за дверь, не обидев парнишку. Сирил и без того был чрезвычайно чувствительным, а сейчас… Сейчас он был явно не в себе. Без сомнения, парня что-то тревожило.

      Тихо вздохнув, Джорджия сказала:

      – Хорошо, проходи, но только ненадолго, мне действительно необходимо закончить работу.

      Сирил развернул к себе полукресло и почти упал на него.

      – Господи, что ты с собой сделал?.. – пробормотала Джорджия, заметив окровавленную повязку на руке мальчика.

      – Ничего. Всего лишь… осколок стекла. Р-раскажи мне о своей жизни до Р-Рэйвенсволка.

      Джорджия в недоумении вскинула брови, силясь понять, отчего это вдруг у виконта возник такой интерес к ее прошлой жизни.

      – Что ж, слушай… – начала она, откашлявшись. – Я выросла в маленькой деревне графства Камберленд. Мой отец умер, когда я была совсем маленькой, и мы с матерью жили одни до самой ее смерти.

      – У нее был л-любовник? – дерзко спросил Сирил.

      – Любовник?.. – Джорджия покраснела от смущения. – Какой странный вопрос, Сирил. Не думаю, что тебе подобает…

      – Я только спросил. Б-большинство женщин заводит л-любовников – независимо от того, живы их мужья или умерли. – Юноша сильно сжал пораненную руку, и на повязке появилось свежее красное пятно. Опустив глаза, он смотрел на повязку как зачарованный.

      – Боюсь, Сирил, что у меня, простой деревенской девчонки, нет опыта в подобных делах, – сухо проговорила Джорджия и, нахмурившись, посмотрела на его руку.

      Он