Суп из птичьих гнезд. Галина Полынская

я помчалась домой, и сразу же позвонила Тае на работу.

      – Представляешь, – тяжело задышала я в трубку, – я буду писать рецензию на его сны!

      – Чего?

      – Шеф дал мне книгу одного очень богатого автора, и я напишу на нее рецензию. Обещали много денег!

      – Сколько? – сразу же спросила практичная Тая.

      – Много! Очень много! – я смутно представляла, сколько конкретно «много» в понятии Льва Леонова и шефа, но пребывала в уверенности, что мне хватит. – Если повезет, буду все время для него писать, брошу работу, разбогатею…

      – Сто-о-оп! – Тая опустила шлагбаум перед самым носом моего поезда. – Не слишком ли ты торопишься? Ты же никогда не писала рецензий…

      – Чего там писать!

      – Ты вообще знаешь, как они пишутся?

      – Чего там знать!

      – Слушай, я приеду к тебе после работы, привезу пару журналов с рецензиями, ты хоть посмотришь, как это делается.

      – Идет, но я и без этого бы справилась, с моими-то талантами!

      – На всякий случай все же привезу. Все, извини, больше не могу разговаривать, начальница отдела косится.

      – До вечера, пока.

      Я положила трубку и немножечко потанцевала вальс с Леоновым в объятиях. Нет, все-таки хороший я себе гороскоп составила на эту неделю!

      Ближе к обеду решила приступить к прочтению. Первая глава называлась: «Сон первый». В мою душу закрались нехорошие предчувствия. Пролистав, я нашла вторую главу, она называлась: «Сон второй». Нехорошие предчувствия усилились. Я открыла оглавление. Ну, да, так оно и было. Последней главой был сон тысяча девятьсот девяносто девятый. Я тихо застонала, и Лавр немедленно подошел ко мне посочувствовать. Погладив его красивую, все понимающую морду, я устроилась на кровати и стала изучать, что же там наснилось Лёве.

      После первой главы я поняла, что ему снится такое, чего мне и привидеться не могло. Возможно, после трех бутылок некачественной водки и может присниться, что ты муравей, живешь в лесу и у тебя очень сложные взаимоотношения с главой муравейника, но зачем же об этом всему миру докладывать?

      Во втором сне бедняге мерещилось, что он солдат армии Наполеона… в третьем… в четвертом… в пятом… К шестнадцатому сну у меня пошла кругом голова и я стала сомневаться, смогу ли теперь вообще когда-нибудь заснуть.

      Вечером пришла Тая, открыла дверь своим ключом и обнаружила меня, лежащую на полу, рядом с Лавром. Вместо подставки под книгу, я приспособила комнатные тапки. Самочувствие мое было из рук вон, настроение вообще никуда, а мой пес, время от времени сочувственно вздыхал и норовил поцеловать меня в макушку.

      – Ты чего это на полу? – поинтересовалась подруга.

      – Понимаешь, я уже не могу лежать на кровати, сидеть в кресле, просто не знаю, куда себя приткнуть!

      – Что-то мне не нравится лихорадочный блеск твоих глаз, – присмотрелась ко мне Тая. – Ты не заболела?

      – Погоди, они еще не так заблестят, когда я дойду до тысяча девятьсот девяносто девятого сна!

      – А