Последняя битва. Тим Строгов

и единственной расы, которая хоть и обитала на пространстве Шенка, но категорически отказалась входить в состав союза. Посулы и угрозы его представителей действия не возымели. Ликантры хотели сохранить полную независимость. И точка. Певцы Насилия и композиторы Разрушения – эльфы крови лично вызвались вразумить строптивых оборотней. Но не преуспели. Ликантры оказались слишком разрозненны для масштабного военного похода и слишком сильны для мелких карательных операций. Они устраивали налеты на заставы эльфов, вырезали их сонные бивуаки, а после мгновенно растворялись в полумраках чащоб и лабиринтах непроходимых топей. Силовая акция против ликантров постепенно заходила в тупик. А потом с Шенком случилась Лига. Медленно расширяя свои территории к югу, союз нелюдей наткнулся на поселения другого, не менее могучего сообщества. Такого же гордого и непримиримого к соседям, каким и являлся сам. Стороны словно этого и ждали, чтобы на долгие годы вцепиться друг в друга, увязнуть в бескомпромиссном конфликте на истощение. А север Шенка так и остался диким, независимым и очень обиженным на союз. Ликантры всегда боялись воды. Из них не получились мореходы. Поэтому море Вотрона хранило неизведанный Фаркрайн от экспансий соседей не хуже, чем опасные петронелльские воды. Нечего было и думать проникнуть туда через владения ликантров – такой поход сквозь земли кровожадных оборотней, вкупе с ураганными ветрами Вотрона, грозил бы для армии Шенка неминуемо фатальным исходом.

      – А что у нас к востоку от Петронелла? – спросил Керруш.

      – На востоке – Лига, – ухмыляясь ответил Ханчи. – Вернее, как Лига – там тоже горы. Тунвельский кряж. Не менее пологий, чем Саравакский хребет, если не хуже. Нет, через него им обратно не вернуться. Этот Фаркрайн – он для Лиги, словно дупло. С одним входом через петронелльское море. А с учетом того, что на другом берегу теперь мы, то получается, как если бы дупло своим задом запечатал медведь. Никакого удовольствия. Темно и очень неприятно пахнет.

      Полог шатра отбросила в сторону сильная рука. Это глава нургайцев – Менги, весь в дорожной пыли и липкой слюне своей гиены, явился для доклада. Он легкими кивками поприветствовал командование армии, причем поклон для Шакнара был первым.

      – Говори, – разрешил ему Керруш.

      – Вернулись еще два дозора. Один нашел человека, родственник которого побывал в Фаркрайне. Говорят, что штормом забросило, а потом два года не решался вернуться домой. Но за ним нужно ехать еще дальше.

      – Моглор! Отправишься с «Повелителями»! Допроси его лично. Как умеешь, – многозначительно добавил тролль.

      – Властелин, – неуверенно проговорил Менги. – Нам даже не пришлось никого пытать. Местные благоволят к Шенку.

      – Это еще почему? – удивился Ханчи. – Они же людского рода.

      – Они нейтралы и успели невзлюбить Лигу. Ее корабелы нашли удобную бухту и выселили отсюда целую деревню. Местные хотели торговать, но их не пропускала к гномам-строителям эльфийская стража. И вообще, эльфы тут всем крепко насолили. Они вели себя