Медиум с Саутгемптон-роу. Энн Перри

никакого ответа, Томас вышел, предоставив Сэмюэлю возможность продолжать обыск комнаты в надежде найти что-то неведомое ему самому.

      Подойдя к малому кабинету, Питт открыл дверь. Высокий стол сразу бросился ему в глаза – это была, как и говорила Лина Форрест, красивая вещица из золотисто-коричневого дерева с изысканной инкрустацией, включавшей узор из фигурных пластинок более темных и светлых оттенков.

      Он вставил ключ в замочную скважину и повернул его. Крышка конторки легко открылась, и Томас увидел рабочую поверхность стола, обтянутую кожей. Внутри оказалось два ящичка и с полдюжины разнообразных отделений. В одном из ящиков обнаружился ежедневник, и полицейский быстро нашел в нем страничку с записями на вчерашний день. Он увидел два имени и похолодел, мгновенно осознав, что оба они ему знакомы: Роланд Кингсли и Роуз Серраколд. Теперь Питт наконец понял, почему Наррэуэй привлек его к расследованию.

      Продолжая спокойно стоять у стола, он попытался переварить эту информацию и все, что из нее следовало. Не мог ли длинный светлый волос, зацепившийся за манжет убитой женщины, принадлежать Роуз Серраколд? Неизвестно, ведь он никогда не видел ее, но это легко выяснить. Стоит ли ему показать тот волос Телману – или подождать, посмотрев, не найдет ли он его сам или не обнаружит ли его судмедэксперт, снимая одежду с покойной перед вскрытием?

      Лишь через несколько мгновений Томас осознал, что на третьей строчке нет имени, зато изображен странный рисунок, похожий на письменность древних египтян: в таких овальных рамочках они писали разные слова и в том числе имена. Кто-то рассказывал ему, что рамочки, окружавшие имена фараонов, назывались картушами. В данном случае на строчке нарисовали овал с дугой внутри, над символом, похожим на строчную букву «f», но написанную как бы в зеркальном отражении. Рисунок выглядел очень простым и лично для Питта не имел никакого смысла.

      Почему кто-то стремился к такой секретности, что даже сама Мод Ламонт предпочла изобразить в ежедневнике его (или ее) имя в виде загадочного рисунка? Общение с духовным медиумом вовсе не запрещалось. В этом не было ничего скандального, и такое общение не могло даже послужить темой для насмешек, за исключением тех случаев, когда к медиуму могли тайно обратиться люди, известные как ярые противники подобных увлечений – тогда, если б эта тайна раскрылась, их могли бы заклеймить как лицемеров. Спиритизмом увлекались многие: одни пытались проводить серьезные научные исследования, другие просто делали это ради удовольствия. В мире хватало одиночества, сомнений и печалей, и поэтому любой мог нуждаться в подтверждении того, что их покойные возлюбленные по-прежнему существуют где-то и заботятся о них даже после смерти. Возможно, христианские ценности, по крайней мере в виде нынешних церковных проповедей, любителям спиритизма больше не помогали.

      Томас пролистал ежедневник, выискивая другие картуши, но не нашел их. Зато на полудюжине страниц, за прошедшие май и июнь, попадался тот же самый рисунок. Похоже, этот картуш появлялся