Хроники. Боб Дилан

– смерть, Бога и вселенную.

      Просто всё. Хотя мне было чем заняться и я не мог такое слушать постоянно.

      Мне совсем не хотелось навязываться Бобби и отрывать его от важных дел, поэтому я попрощался, прошел боковым коридором театра и вынырнул через служебный ход. Снаружи, на холоде, Бобби ждали толпы молоденьких девчонок. Я пробился сквозь них к такси и частным авто, что медленно ползли в снегу по улице, и направился к станции сабвея. С Бобби Ви мы не увидимся еще тридцать лет, и хотя все будет совсем иначе, я всегда относился к нему как к брату. Всякий раз, когда я видел где-то его имя, он словно входил в комнату.

      В Гринвич-Виллидж было полно фолк-клубов, баров и кофеен, и те из нас, кто там выступал, играли старомодные народные песни, сельские блюзы и танцевальные мелодии. Некоторые писали свои песни, вроде Тома Пакстона и Лена Чандлера, но поскольку они брали старые мелодии с новыми словами, принимали их неплохо. И Лен, и Том писали актуальные песни – они звучали, как газетные статьи, изломанные, безумные: монашка выходит замуж, учитель старших классов прыгает с Бруклинского моста, туристы ограбили бензоколонку, бродвейскую красотку избили и бросили в снегу, всякое такое. Лен обычно мог из этого скроить песенку, находил какой-то угол зрения. У Тома песни тоже были жизненными, хотя самая знаменитая – «Последнее, о чем я думаю»[70] – была томительной романтической балладой. Я написал парочку своих и сунул их в репертуар, но на самом деле считал, что они – ни рыба ни мясо.

      В любом случае, я исполнял много актуальных песен. Песни о реальных событиях всегда актуальны. Хотя в них обычно находится какая-то точка зрения и песня принимается на ее условиях, автору вовсе не обязательно быть точным – он может рассказать что угодно, и в это поверишь.

      Билли Гашэйд, предположительно написавший балладу о Джесси Джеймсе, заставляет поверить, что Джесси грабил богатых и раздавал добычу бедным, а застрелил его «грязный маленький трус». В песне Джесси грабит банки и отдает деньги обездоленным, а в конце его предает друг. Хотя, по всем свидетельствам, Джеймс был кровожадными убийцей, кем угодно, только не Робин Гудом, о котором поется в песне. Но последнее слово осталось за Билли Гашэйдом, и он этим словом крутит, как хочет.

      Актуальные песни не были песнями протеста. Термина «певец протеста» так же не существовало, как термина «автор-исполнитель». Есть просто исполнитель или не исполнитель, вот и все – фолксингер или не фолксингер. «Песни несогласия» – люди называли их так, но даже такое название было редкостью. Я пытался позже объяснить, что не считаю себя певцом протеста, случилась какая-то фигня. Я и не думал, что против чего-то протестую – как ни против чего не протестовал Вуди Гатри. Я не считал Вуди певцом протеста. Если он таков, то таковы же были Слипи Джо Эстес и Джелли Ролл Мортон. Однако я довольно регулярно слышал бунтарские песни, и они меня по-настоящему трогали. Их постоянно пели «Клэнси Бразерс» – Том, Пэдди и Лайам с их приятелем Томми Мэйкемом.

70

Last Thing on Му Mind.