Лучи смерти. Николай Свечин

и отдаст. А так она вообще пропадет.

      – Отдал?

      – Нет. Стал меня избегать, на письма не отвечал. – Вдова покрылась пятнами от возмущения. – Я прижала его в конце концов, пригрозила, что расскажу все друзьям мужа. Тогда только Енотаевский сознался, что не может вернуть работу, он ее сжег.

      – Как сжег? Взял на время чужую рукопись – и сжег?

      – Именно. Он сказал, что обнаружил за собой слежку, испугался и сжег на всякий случай все опасные бумаги. В том числе и статью. Александр Юльевич тоже ведь пострадал от вашего строя. Был в ссылке, теперь его никуда не берут на службу.

      Кроме как в охранное отделение, хотелось сказать сыщику. Но говорить так, конечно, было нельзя.

      Лыков вежливо простился и поехал на Введенскую улицу. Там в новом доходном доме помещалась явка петербургской охранки. Гостя внимательно осмотрели на входе сначала дворник, потом швейцар. Последний передал сыщика с рук на руки молчаливому коридорному. И уже тот ввел Алексея Николаевича в квартиру номер семь.

      Окна явки выходили на пустырь, в комнатах царила полутьма. Конспирация, усмехнулся Лыков. Подполковник Сазонов запаздывал, и гостя минут пять продержали в кухне. Наконец хлопнула дверь, и начальник отделения почти вбежал в комнату. В руках у него был кожаный портфель.

      – Прошу простить, служба!

      – У Сергея Васильевича задержались? – предположил Лыков.

      Жандарм смутился:

      – Ну, начальство есть начальство…

      – Инструкции получили?

      – Э-э…

      – Будет вам, Яков Григорьевич. Получили и правильно сделали. Зубатов плохого не посоветует. Где ваш человек?

      – Ждет в гостиной.

      – Идемте к нему.

      Финн-Енотаевский с напряженным лицом застыл посреди комнаты. Увидев начальство, он жалко заулыбался. Осведомитель нервничал. По обычаю, ни среди жандармов, ни среди полиции не принято раскрывать своих секретных агентов. Тут, конечно, исключительный случай: чиновник особых поручений, да с открытым листом… Но все равно ситуация была чрезвычайной.

      – Здравствуйте, Химик, – протянул собеседнику руку коллежский советник. Тот пожал ее, и обстановка чуть разрядилась. Но ненадолго. Едва все сели, сыщик жестко спросил:

      – Где статья, что вы забрали у вдовы Филиппова?

      Подполковник нахмурился:

      – Какая еще статья?

      – Программная, в которой ученый объяснял свое изобретение. Называется «Революция посредством науки, или Конец войнам».

      – Не слышал о такой.

      – Я только что разговаривал со вдовой. Она заявила, что на следующий день после смерти мужа к ней пришел Финн-Енотаевский и выпросил эту работу на день-два.

      – Зачем?

      – Чтобы снять копию, а потом вернуть, – пояснил жандарму сыщик.

      – Ну и что?

      – Он ее не вернул. Вот я и спрашиваю в вашем присутствии: господин Енотаевский, где статья?

      Лицо Сазонова стало наливаться кровью.

      – Присоединяюсь к вопросу господина коллежского советника. Поясните также, почему я узнаю об этом не от вас?

      – Ваше высокоблагородие,