Утренняя звезда. Пирс Браун

я уже бывал в Улье вместе с лорд-губернатором Августусом и Виргинией. Августус привез своих копейщиков на встречу с министрами экономики Сообщества, чтобы обсудить вопросы модернизации инфраструктуры этого спутника. После совещания мы с Виргинией сбежали в знаменитый аквариум Фобоса, который я снял целиком по баснословной цене. Ужин и вино нам подавали прямо перед бассейном с касатками. Мустанг всегда больше любила настоящих животных, а не фантасмагорические творения ваятелей.

      Я променял вина пятидесятилетней выдержки и розовых служанок на страшный мир ржавчины, костей и жестоких повстанцев. Променял сон, в котором живут золотые, на реальность! Сегодня я всем нутром ощущаю безмолвный крик цивилизации, о которую вытирают ноги уже сотни лет.

      Наш путь лежит через окраины Ямы, через центр этой луны, через трущобы, где в условиях отсутствия гравитации металлические клетки заменяют собой квартиры. Пойти туда означает оказаться в гуще уличной войны, которую синдикат ведет с Сынами Ареса. Если же мы поднимемся на уровень выше, где живут средние цвета, то рискуем столкнуться с морпехами Сообщества, к тому же там хорошо развита система безопасности, и нас обязательно засекут камеры наблюдения или голографические сканеры.

      Вот почему мы продираемся к цели трудным путем, через захолустные уровни технического обслуживания, между Ямой и Иглами, где работают алые и оранжевые, обеспечивающие функционирование всего спутника. Наш трамвай, которым управляет сочувствующий Сынам алый, несется мимо остановок, и лица ожидающих рабочих сливаются в мутный туман. Глаза у них разных оттенков, а вот лица сплошь и рядом серые. Не цвета стали, а скорее цвета пепла в давно догоревшем костре. Пепельные лица. Пепельная одежда. Пепельная жизнь.

      Наша вагонетка въезжает в очередной тоннель. Вокруг – буйство красок. С потрескавшихся, полуразрушенных серых стен кровавыми потоками изливается ярость, накопившаяся за много лет. Граффити, ругательства на пятнадцати диалектах, изображения расчлененных всевозможными изощренными способами золотых. Справа от грубого наброска, на котором Жнец обезглавливает Октавию Луну своим серпом, я вижу цифровую фигуру огненногривой Эо в петле. Поперек виселицы написано: «Разбейте цепи!» Лицо Эо – единственный сияющий луч надежды среди всей этой ненависти. В горле встает ком.

      Через полчаса наш трамвай со скрежетом останавливается в заброшенной промзоне, на транспортном узле, куда раньше по утрам прибывали из своих ячеек тысячи рабочих, направлявшихся на очередную смену. Теперь здесь тихо, как на кладбище. Металлические полы завалены мусором, на голографических экранах до сих пор передают новостные программы Сообщества. На столике в уличном кафе стоит дымящаяся чашка – значит Сыны расчистили нам путь считаные минуты назад. У них и правда большое влияние.

      Мы уйдем, и жизнь снова потечет своим чередом. А что будет после того, как мы заложим бомбы, которые привезли с собой? Мы разрушим производство – и что дальше? Все эти мужчины и женщины, на благо которых мы трудимся, превратятся