Француженки не заедают слезы шоколадом. Лора Флоранд

проводил в Culinaire. Сара до сих пор не может понять, какой потенциал он разглядел в ней, но теперь она, наверное, разочаровывает его по пять тысяч раз на дню – каждый раз, когда у нее что-то получается не так.

      Она знала, что на самом деле Патрик не считает ее красивой. Тем более что он умирал от безответной любви то к девушкам, стоящим за стойкой регистрации, то к помощнице директора отеля, то к самому шефу Леруа – даже довольно часто клялся им всем в любви. Просто Патрик пытался заставить Сару чувствовать себя комфортно и делал это с теплом и легкостью. Надо признать, только он один умел помочь перенапрягшейся, сверхперфекционистской кухонной команде продержаться в течение всего каторжного дня. Сара так сильно ощущала его поддержку, что каждая мышца в ее теле хотела вскрикнуть от облегчения всякий раз, когда он появлялся в поле зрения. От его внимания ей становилось столь же приятно, как от погружения в джакузи. Как было хорошо! Поначалу. А потом Сара уже не могла не думать о Патрике. И через некоторое время поняла, что на самом деле важна для него не больше, чем самый обычный щенок. Эта мысль начала грызть ее. И теперь Сара ненавидела Патрика.

      Да, ненавидела, но подняла ложку, поднесла к губам, и шар с облачком и карамелью очутились у нее во рту.

      Карамель хрустнула, горькая и сладкая одновременно. Мягкое ласковое облачко оказалось ванильным. Эти ощущения на мгновение уступили место вкусу шоколада – он вырвался из шара, стоило лишь нажать языком – и потом смешались в нахлынувшем экстазе. Сердечку же очень хорошо удалось спрятаться за порывом первых ароматов. Можно было бы даже совсем забыть про него, если бы не слабый пикантный намек на нечто неуловимое и волшебное, да и тот через секунду исчез.

      – Ну, как? – Патрик отодвинул три, четыре, пять тарелок. Пять? Пять из двадцати, которые Сара успела подготовить? Но чем отличаются те, которые не были достаточно хороши, от тех, которые он оставил? Почему она не видит этого? – Уже испытала оргазм? Или еще осталось желание чего-то большего? – Опять эта его плутовская улыбочка! – Не стесняйся, говори, если я не возбуждаю тебя безоговорочно, Sarabelle.

      Она сжала губы, но им, конечно, действительно хотелось, чтобы каждый попавший в них кусочек доставлял наслаждение. Патрик всегда поддразнивал Сару, но и побуждал ее анализировать каждый нюанс текстуры и аромата, заставляя развивать такие же совершенные навыки, какими обладал сам, даже если ей они казались далеко за пределами ее возможностей.

      – Сразу и не скажешь, – медленно проговорила она. – Чувствуется провокация, скрытая под теплотой. Будто затаившееся сердце сейчас встрепенется и захватит тебя, а ты такого вовсе не ожидаешь.

      В последующую секунду произошло много событий. Брови Патрика взлетели, и он с некоторой враждебностью взглянул на преддесерт, будто тот каким-то образом предал его. Сара облизала губы, желая напоследок почувствовать вкус необычного, замечательного сочетания карамели с шоколадом. Притворно ленивые глаза Патрика остановились на ее губах, но через миг Патрик повернулся, поймал