Темное прошлое Конька-Горбунка (сборник). Дарья Донцова

я редко смотрю телевизор, – зачем-то стала я оправдываться.

      – Ерундовина! Забудем о неудачах! Перехожу к наипростейшим тестам. Кем приходится сын женщины родителям ее деверя?

      Я повторила про себя задание раз пять и уставилась на Карелия Леопардовича.

      – Заинька, время истекло! Это внук! – еще шире улыбнулся врач.

      – Ясно, – буркнула я.

      – Назовите штангиста, усы которого – рога!

      – Олень? – предположила я.

      – Конечно, нет!

      – Таракан?

      – А вот тут вы опять ошибаетесь! Троллейбус!

      Я впала в нирвану.

      – Устали, кисонька? – заботливо спросил психолог. – И последний вопрос. Чего нет у деда с внуком, а есть у матери с отцом?

      – Деньги? – робко спросила я.

      – Солнышко, у старика пенсия!

      – Разве это деньги? – вздохнула я. – Горькие слезы.

      – Не стоит сейчас думать о социальных проблемах, – замахал рукой Трегубов, – просто попробуем найти правильный ответ.

      – Здоровья? – попыталась я реабилитироваться, чтобы врач не считал меня полной идиоткой.

      – Почему? – изумился Карелий.

      – Дедушка больной в силу возраста, внучок появился на свет недоношенным, а мама с папой молодые!

      – Замечательная фантазия! А вот тут вы опять ошибаетесь. Зубы!

      – Зубы? – повторила я. – Ну и ну!

      – Да, да, – проворковал Карелий, – старичок клыки потерял, а младенец еще не отрастил. Скажите, кисонька, какой предмет больше всех вы любили в школе?

      – Если честно, то все не любила, – призналась я, – всегда скучала на занятиях. Мне нравились только пирожки с повидлом в школьном буфете. Бабушка строго-настрого запрещала их покупать, но я ее обманывала.

      – Очень нехорошо, – укорил меня врач.

      – Все дети неслухи, – ответила я.

      – А вот тут вы опять ошибаетесь, – припевом откликнулся Карелий, – ладно, теперь расскажите, что случилось в «Советах Клеопатры».

      Глава 5

      Минут через тридцать после того, как Карелий покинул палату, на пороге возник Дегтярев.

      – Хочу домой! – заявила я.

      Александр Михайлович сел на стул.

      – Не волнуйся! Сначала надо вылечиться!

      – Я абсолютно здорова! Почему вообще очутилась в клинике?

      Полковник на секунду замялся, потом начал рассказ.

      Во вторник поздно вечером ему позвонила взволнованная Кира и стала кричать в трубку какой-то бред. Александр Михайлович кое-как разобрался в сути дела и моментально ринулся в «Советы Клеопатры», там он нашел меня, лежавшую ничком на столе. Чуть поодаль возвышался пустой пакет из-под кефира и грязная чашка.

      – Мне захотелось есть, вот я и выпила кефира, – кивнула я.

      – И, как всегда, была невнимательна, – вздохнул Дегтярев, – я осмотрел пустую тару и обнаружил, что срок годности продукта истек две недели назад!

      – То-то кефирчик показался мне кисловатым!

      – Как можно употреблять протухшую дрянь! – возмутился приятель.

      – Он